Перед нами распахнулись массивные двери, и дворецкий в черном строгом облачении низко поклонился старому хозяину и новой госпоже. Галантно, будто и не было никаких угроз, генерал взял меня за руку и ввел в огромный холл, выложенный черным мрамором. Напротив входа во всю стену мозаикой был выложен черный дракон – гребень острый, как зубья пилы, пасть оскалена, янтарные глаза полыхают злобой.
– Кристоф, проводите фрау Кёне-Мейердорф в ее комнаты, – холодно приказал генерал. – Весь верхний этаж в ее полном распоряжении, пусть ходит куда хочет и делает что хочет. За исключением одного… да вы знаете! О правилах замка сообщите сами, меня сильно утомили эти бессмысленные приготовления.
Хлопнув дворецкого по плечу, генерал вложил мою руку в его.
– А вы, дорогая пичужка, – обратился он ко мне, – если вновь вздумаете улететь, помните, что мост поднят, обрывы круты, а виверны голодны. И слуги отвечают за вас головой.
Дворецкий поклонился сначала генералу, потом его супруге и со словами: «Прошу вас следовать за мной, фрау», – повел через холл к витой лестнице наверх.
Я шла и считала ступени, шаги гулко отзывались в голове. Пичужка попала в золотую клетку, что ждет ее теперь? Я кусала губы и не особенно вслушивалась в бурчание старого дворецкого Кристофа:
– Внизу у нас столовая, госпожа. Там же кухня и комнаты прислуги. На втором этаже библиотека и приемная, но обе комнаты закрыты на ключ, и вам лучше не ходить туда.
– Почему? – машинально спросила я.
– В библиотеке много умных книг, которые не пристало читать юной госпоже, чтобы не засорять прелестную головку, – пояснил Кристоф.
Я тотчас возмутилась:
– Не думайте, что я дура!
– Вовсе нет. – Дворецкий слегка поклонился. – И все же лучше не раздражайте хозяина, он бывает вспыльчив. А в приемной уже давно никого не принимают. С тех пор как умерли его сиятельство герцог Готтлиб фон Мейердорф и его несчастный сын герр Мартин.
Видимо, старший брат генерала, тот самый, которому…
– Это правда, что ему откусили голову? – шепотом спросила я, на всякий случай обернувшись, но внизу в холле никого не было, двери закрыты, а по бокам, как темные статуи, стоят часовые. Я вздрогнула и тронула лунную подвеску, с ней почему-то было теплее и спокойнее.
– Отрезали, госпожа, – меж тем поведал дворецкий. – Всего лишь отрезали.
– И генерала не привлекли за убийство? – Я вскинула бровь.
– Это было не убийство, а поединок, моя госпожа, – возразил Кристоф. – Его сиятельство бросил вызов его сиятельству, и его сиятельство этот вызов принял, но проиграл.
– Какой из сиятельств проиграл? – иронично хмыкнула я, хотя и так было понятно.