Вот тогда у него и появилась возможность вплотную поухаживать за одной неординарной особой, о которой он к этому времени знал буквально все, вплоть до рациона питания. Но женщина оказалась куда упрямее, чем выглядела. Сработал эффект службы, ведь на работе она все беспрекословно выполняла, тогда как в сердце не спешила никого пускать, даже нравившегося начальника. Да, порядочный, да, ее слегка потряхивает, когда он близко к ней подходит, но многолетний целибат, постоянный напряг из-за всего, начиная с детей и заканчивая службой… Какая может быть личная жизнь, если параллельно с адаптацией Бриса и Зарка в школе, постоянной слежки за их преподавателями, ибо она никому из них не верила ни на грамм, есть еще регулярная работа под прикрытием? Да, без смены многочисленных личин, как у других сотрудников, но ей и этого хватало.
Уж Грид и так к ней клинья бил, и этак, отдал пару гаджетов в личное пользование, благодаря чему Ждара могла отслеживать своих подрастающих оборотней, но, кроме сдержанной благодарности, не получил ничего. От совместных ужинов она увиливала, подстроенная во время срочного задания парочка обедов не дала ничего, все разговоры по душам корректно сворачивала в сторону работы. Дело решил случай…
Одна из сотрудниц отчаянно влюбилась, скоропалительно вышла замуж и уехала в свадебное путешествие. Прочие подходящие для задания женщины оказались заняты, и лишь у Ждары началось затишье. Какими только посулами Грид ее не уговаривал: и деньгами, и настолько редкими ингредиентами, что даже на подпольном рынке их затруднительно приобрести, и даже обещанием внеочередного отпуска. Сломалась она на тройной оплате, склянке со слезами дракона-девственницы и недельной путевке в гости к Любе, вместе с сыновьями.
Играть пришлось политическую беженку в Жидарию – уж больно подозрительные движения там начались в связи с коронацией наследного принца. Тамошний старый король как-то подозрительно умер, а войска якобы в рамках учений стали стекаться к границе. В общем, срочно нужна была разведка на месте.
Ждара все сделала правильно, вот только удирать пришлось из тюремной камеры, куда ее успели посадить и даже попытались допросить. Магиня не жаловалась ни на перенесенные побои, ни на то, что не освободили раньше. Нечем было. Для сговорчивости ей показательно отрезали язык и дали ночь на размышления, собираясь пришить его на следующее утро. Кто ж знал, что ее так вовремя придут спасать.
Грид не выпускал ее на улицу неделю. Отрастили язык, залечили переломы и прочие ушибы, причем в первые же сутки, вот только оторваться от нее он оказался не в силах. Как только Ждара вновь заговорила, да еще спокойным тоном, отчитываясь о последних добытых данных, он не выдержал и заткнул этот восхитительный рот требовательным поцелуем. И бог с ними, с вытаращенными глазами, хлесткими пощечинами и слегка прореженными волосами! Хотела бы, сделала бы куда больше, все же магиня и мать двух оборотней-подростков. Как говорится, суровая женщина – мечта главмага. Он ей за это с лихвой отомстил, заставив извиваться от наслаждения, стонать от бесцеремонных ласк и прогибаться в дуге подчинения, моля о том, чтобы быстрее, ярче, сильнее…