Открыв глаза, она увидела рядом с собой Нико. Его горящий взгляд выражал удовлетворение.
– Ты вся мокрая внизу, моя маленькая русалка. – Он поцеловал ее в губы, и она почувствовала свой вкус. – Очень мокрая, – повторил он, доставая презерватив из ящика прикроватной тумбочки.
Надев защиту, он устроился у нее между ног и еще раз пристально на нее взглянул.
– Я не могу больше сдерживаться, я не буду нежным с тобой, – предупредил он.
Услышав эти слова, Мариэтта задрожала от возбуждения. Она и хотела страстного секса. Вонзив ногти в его спину, она смело сказала:
– И не надо.
Одним мощным толчком он вошел в ее тугой канал и начал ритмично двигаться.
Мариэтта на секунду пожалела, что не может обвить его талию ногами, не может приподнять бедра навстречу его движению, но Нико, казалось, ничего не замечал. В его глазах читалась только страсть и вожделение. Ритм убыстрялся. Минуту спустя он содрогнулся и со стоном рухнул на Мариэтту, уткнувшись лицом в ее шею.
Мариэтта обняла его и улыбнулась. Ощущение веса его тела, вдавившего ее в матрас, было самым изысканным в мире удовольствием.
Нико спал как убитый. Впервые за долгие годы ему не снились кошмары. Он проснулся с незнакомым чувством… довольства.
Повернувшись на бок, он зажмурился от ярких солнечных лучей. Накануне Мариэтта захотела полюбоваться закатом, и он не зашторил окно. Ее восторженные охи и ахи по поводу заката закончились тем, что Нико, устав от ее восхищения, решил еще раз заставить ее охать и ахать от его любовных ласк.
Когда небо стало чернильно-фиолетовым и появились первые звезды, Нико взял ее еще раз и наблюдал за ее лицом, озаренным лунным светом и восторгом от оргазма, прежде чем самому кончить.
Он рассматривал спящую Мариэтту. Ее длинные темные ресницы контрастировали со светлой кожей лица, густые волосы цвета красного дерева разметались по подушке. Ночь была теплой и влажной, но она прикрыла простыней нижнюю часть тела, стесняясь своих ног даже после их бурного секса.
Он не понимал ее неуверенности. Мариэтта красивая и чувственная женщина, и ему совершенно все равно, какие у нее ноги.
Он намотал на руку прядь блестящих волос. Его влекло к Мариэтте, но он и представить себе не мог, что воспылает к ней такой всепоглощающей страстью. Она проникла в его сердце, и он навсегда сохранит память о ней, хотя и знал, какими предательскими могут быть воспоминания и как они ослабляют волю.
Ресницы Мариэтты дрогнули, и она открыла глаза. Нико отбросил сентиментальные мысли и улыбнулся Мариэтте:
– Доброе утро, моя маленькая русалка.