– Подожди…
– Элиза, сейчас не самое подходящее время.
– Ты не понимаешь… В Киото ничего не было. Я все еще девственница…
– Элиза… – Ему показалось, будто легкие сжала ледяная рука.
– Алехандро, я хочу быть твоей.
Она заметила, как задрожали его руки. Выражение его лица смягчилось, на нем осталось лишь желание. Алехандро наклонился и нежно поцеловал ее.
– Прости, будет больно. Держись за меня.
Элиза послушно кивнула и обняла его за плечи. Прежде чем она успела сделать еще один вздох, он глубоко вошел в нее. Острая боль пронзила ее насквозь, и Элиза закричала. Алехандро стиснул зубы и замер.
– Господи, Элиза, ты в порядке?
– Д-да, – с трудом выговорила она.
Боль отступила, оставив лишь чувство наполненности. Он начал медленно двигаться в ней, и Элиза вонзила ногти в его спину. Неведомое до сей поры удовольствие накрыло ее, Алехандро увеличил темп, и она выгнулась ему навстречу, застонав от наслаждения.
Алехандро гортанно застонал и поцеловал ее. Элиза начала двигаться с ним в такт, и ее тихие стоны быстро переросли в хриплый вскрик от настигшего ее оргазма. Алехандро не мог отвести глаз от ее лица. Какое-то незнакомое чувство переполняло его, и он подумал, что это связано с ее невинностью. Но это чувство возникло в его сердце гораздо раньше, чем они переступили порог его спальни.
Элиза сжала ногами его талию, и он ускорил темп. Вздрогнув всем телом, он обессиленно упал на нее сверху.
Элиза проснулась через несколько часов, почувствовав прикосновение теплого влажного полотенца к своей коже. Она открыла глаза и увидела, что Алехандро сидит на кровати рядом с ней.
– Ты не должен это делать, – смущенно пробормотала она.
– Не должен, но мне это нравится, – медленно улыбнулся он.
Элиза густо покраснела и закрыла ладонями лицо, когда он вытер ее бедра полотенцем. Алехандро рассмеялся.
– Можешь открывать глаза, твоя пытка закончилась.
– Это больше никогда не повторится.
– У меня обширные и весьма раскрепощенные планы на твое тело, дорогая, – лениво улыбнулся Алехандро.
– А у меня есть право голоса? – возмутилась Элиза.
– Только если ты будешь голосовать за собственное удовольствие.
– Я серьезно, Алехандро.
– Что случилось?
– Все получилось почти так, как хотела моя мать. – Она отвела взгляд. – Я оказалась в твоей постели.
– Послушай, твои родители хотели превратить твою природную сексуальность в товар, который можно выгодно продать, но ты не такая, как они, и тебе нечего стыдиться. В том, что между нами было, нет ничего плохого, поняла?
– Да. – Она сморгнула подступившие слезы.
– У нас с тобой впереди много времени, и ты от меня никуда не денешься, – пообещал Алехандро и нежно поцеловал ее в губы.