Денис кивнул мрачно. Топор он узнал сразу. Тот самый, что посеял вчера тинейджер Костя, с кольцом синей изоленты на рукоятке. Да и откуда здесь взяться другому топору?
Он обошел мертвую женщину и стал медленно пробираться по едва заметному следу в траве. Серега прав, здесь явно волокли по земле что-то тяжелое. Только непонятно: если убили Ольгу позже, почему она даже кричать не стала? Когда тебя тащат волоком по земле, как-то сразу должно стать ясно, что ничего хорошего дальше не будет.
– Скорее всего, ее оглушили сначала, а потом уже сюда притащили, – словно услышав его мысли, подтвердил Серега. – Если бы она в сознании была, то сопротивлялась бы, тогда след был бы гораздо больше. Да и мы бы в избе услышали, ночью же тихо.
Очень быстро они дошли до границы леса и прибрежной песчаной отмели. На песке след волочения был уже явным.
– Вот здесь она упала, – Денис остановился на истоптанном участке и, присев на корточки, вглядывался в следы на песке.
Краем глаза заметил под кустом справа от себя небольшой серебристый предмет. Потянулся, отодвинул ветку.
Пропавший бесследно телефон нашелся так же неожиданно, как и многострадальный топор. И точно так же это обстоятельство совсем не радовало.
– Узнаешь? – он показал на мобильник рукой, не поднимая его с земли.
Серега присвистнул и цапнул телефон. Потыкал в кнопки и сообщил, как будто совсем не удивившись:
– Аккумулятор сел. Зараза! Как не вовремя все!
– На хрена ты его хватаешь? – возмутился Денис, понимая, что толку от его воплей уже никакого. – Там же отпечатки пальцев могут быть.
– Они там наверняка есть, – согласился Серега. – Ольги Павловны. Это ведь она, получается, телефон ночью взяла.
– А могут и убийцы пальчики быть. А ты хватаешь.
– Так мои пальцы там все равно уже есть. Телефон-то мой. Твоих, кстати, там тоже навалом. Там все уже отметились, перекладывали ведь вчера с места на место все кому не лень. И вообще, командир, что толку сейчас от отпечатков? Ментов мы вызвать все равно не можем, правильно?
Денис кивнул, не понимая пока, куда он клонит.
– А раз так, то и не парься зря. Чьи там на телефоне отпечатки, сейчас не важно. Ты подумай лучше о том, что, кроме нас, здесь нет никого. А это что значит?
Денис понимал, что это значит, просто гнал от себя эту страшную мысль. Как будто если не называть вещи своими именами, то есть надежда, что все это не по-настоящему.