— И что это? — спросила я, удобнее устраиваясь у него на плече, но кто-то очень умный легонько, но весьма ощутимо встряхнул меня.
— Вот еще! Тебе этого лучше не знать, — фыркнул он, опуская меня на пол.
Карун радушно распахнул передо мной дверь своей лаборатории, и, видя мое явное нежелание входить, буквально впихнул меня.
— Ты ведешь себя, как мужлан! — возмутилась я.
Но алхимик был занят перекапыванием своего реквизита. На пол летели книги, свернутые листки бумаги, какие-то подозрительные амулеты, а среди всего этого безобразия мелькал хмуро-воодушевленный Карун.
— Вот! — воскликнул он и швырнул в меня какой-то предмет, — лови!
И я поймала.
— Что это? — удивленно спросила я, рассматривая плоский похожий на гальку камешек, который от тепла рук покрылся насыщенно синими разводами, а после и вовсе стал равномерно синим.
Я подняла на Каруна глаза, заметив, что он вовсе не торопится подойти ко мне. Алхимик же сосредоточенно хмурил брови, от чего смотрелся потрясающе красивым.
О чем я думаю?! — передернув плечами, отвела взгляд.
— Синий? — тусклым голосом спросил он.
— Ну да, а что это значит? — кисло поинтересовалась я.
— Да ничего, — рыкнул он на меня, отчего я даже подпрыгнула на месте.
— Хам! — фыркнула я, и мы одинаково неприязненно уставились друг на друга, видимо в надежде, что кто-нибудь из нас испарится на месте.
Но поскольку перемещаться я не умела, а Карун был у себя дома, мы могли только мысленно желать нам плодотворного, но очень краткого сотрудничества.
Когда между собакой и кошкой вдруг возникает дружба, то это не иначе, как союз против повара.
Стефан Цвейг
В общем-то, приложение наших сил оказалось в разных точках пространства, поэтому в Каруна полетел тут самый камень. Но к моему разочарованию, он легко увернулся, радостно оскалившись.
— Гад! — от души ругнулась я, сверкая на него глазами.
— Ты не так далека от истины, милая Лиля, — пропел алхимик, впрочем, не мало не интересуясь моим настроением. Он прошелся передо мной, повернувшись ко мне боком, демонстрируя свой хищный профиль, затем развернулся лицом. Я успела отметить совершенно новые детали его внешности, которые до сих пор скрывались под дурашливым налетом поведения. И этот норд теперь не казался простым ученым, пускай чуточку безбашенным, но все далеко не простым. Его дефиле было явно рассчитано на проверку прочности моих нервов.
Ну, ты сам нарвался! — подумала я, окрыленная возвращающимися эмоциями. В руках как по волшебству оказалась книга с ближайшего стеллажа. Бегло осмотрев увесистую книжку в богатом кожаном переплете, я запустила ее в задумавшегося алхимика. Томик урезался аккурат в затылок Каруна, а тот, покачнувшись, неуклюже обернулся, глядя на меня слегка неадекватно. Тут-то я поняла, что, пожалуй, пора делать ноги, и будто нашкодивший подросток ломанулась к двери. Я почти добралась до коридора, когда меня как паршивого котенка вздернули за шкирку и втащили обратно, а дверь под моим гневным взглядом растворилась, ловко замаскировавшись под гладкую стену.