Как быстро прядет свои сети неумолимый Хронос! Еще совсем недавно они с Лаэр бегали по дворцовому саду, прогуливая уроки сплетения прошлого с грядущим, строили потайные убежища, где их долго никто не мог отыскать, фантазировали о том, что однажды весь мир ляжет к их стопам — и Спаркалия, и Черные Земли, и даже гордая Кассиопея, хранительница слез пустыни. Даже матриарх Атлантида не журила их за эти выходки, лишь благосклонно замечала, что будущей правительнице и ее верной помощнице не подобает так себя вести может случиться непредвиденное, пока они будут играть в свои игры. Что, если дозорный узрит приближение вражеской армады и не посмеет дать отпор без распоряжения матриарх, которую никто не сможет отыскать? Что, если она заставит послов иной державы ожидать до заката, чем нанесет им обиду? Лаэртия после таких бесед испытывала чувство вины, которое быстро таяло, едва горизонт окрашивался заревом восхода, знаменуя собой новый круговорот.
Последние приготовления — и вот уже убраны тяжелые якоря-гарпуны, паруса наполнил ветер, и шхуна «Благодать Атланты» развернулась рукой кормчего к безбрежной водной глади Южного моря. Волны прибивали к крутому побережью белоснежные соцветия астропеусов, которые горожане бросали в воду, и тонкий аромат цветов империи щекотал ноздри. Лишь эти цветы будут напоминать Латиме о родине на протяжении двух солнечных круговоротов пути. По прибытии в Спаркалию они неумолимо завянут, но будут жить в памяти прекрасным напоминанием, что вскоре она вернется и вновь вдохнет их столь родной запах. Латима стояла, опираясь на поручни, пока очертания берега не слились в одну сплошную линию.
Матриарх Изменчивых Вод не чинила препятствий на их пути: ни разу не налетел шквалистый ветер, не встретились по пути суда Кассиопеи, ветер надувал паруса, а ясное ночное небо над головой позволяло держать верный курс по звездам.
Привыкшая к действию Латима изнывала от тоски вынужденного бездействия. Днем она проводила долгие меры масла на палубе, оттачивая и без того высокое мастерство владения мечом, а на закате, пользуясь отсутствием шквальных порывов, ныряла в море, проплывая мили, вслед за не теряющим свой ход кораблем. Лишь на рассвете третьего круговорота их морского пути вдали забрезжили круглые маковки архитектурных построек Алессии, и Лучезарная заметно оживилась. Она с трудом усидела на месте, пока ее личная прислужница натирала отрезом лассирийского шелка роскошные темные волосы, покрывала плечи и ключицы госпожи мерцающей пудрой, подкрашивала глаза угольными стрелками. Кто-то из девушек все же догадался сохранить несколько астропеусов свежими, и теперь большой белоснежный цветок украсил черные волосы посла Атланты. Латима поморщилась, когда ее шею обвило ожерелье из слез пустыни, она не любила драгоценности, но надевать колье из белых пластин, которые и правда были резцами убитых ею врагов, для дипломатического визита было крайне неосмотрительно.