Я уже второй день была заперта в маленькой комнатенке где-то в подвале, об этом говорило небольшое оконце под потолком. Мое нынешнее жилье походило на карцер, голые стены, соломенный тюфяк и ведро для естественных нужд. Всем этим удобствам я была обязана своем будущему супругу.
После почти торжественной передачи меня в руки женщин и закутывания меня в тряпки так, что только глаза выглядывали, меня вывели во двор. Марбут не блефовал, народу там было достаточно, причем как живого, так и мертвого. Судя по ругательствам Горона за моей спиной, это были его слуги.
– Ничего, дядюшка, найдешь себе новых рабов, скоро выбор будет огромный, – издевательски заявил Марбут. Гор промолчал, но я была уверена, что так просто он это не оставит. Он и сейчас бы показал, что его рано списывать со счетов, но мое присутствие его сдерживало.
К нам подвели знакомого мне коня, который, обнюхав меня, как пес, благосклонно фыркнул, ткнувшись мордой мне в плечо. Вот как у такого гада может быть такая замечательная животинка? Погладила морду, заглянула в умные грустные глаза и пожалела, что нет с собой яблока. Тут меня с силой оторвали от земли и посадили в седло, Марбут вскочил следом.
– Дядя, приглашаю тебя на нашу свадьбу, будешь посаженным отцом невесты, – расхохотался довольный собой молодой демон. Взглянула на Горона, не понимая, что вызвало такое веселье Марбута. Вроде ничего плохого парень не сказал, но Гор был просто в бешенстве.
– Посаженный отец – это статус на всю жизнь, так что дяде твоего тела даже не понюхать, – прошептал мне на ухо парень, больно ущипнув за бок. – Сначала я хотел его убить. Но подумал, пусть живет и мучается, зная, что ты спишь со всеми, с кем я посчитаю нужным.
– Да с кем угодно, только не с тобой, – прошипела в ответ, удостоившись еще одного щипка и нелестных эпитетов в свой адрес.
Самое интересное, верхом ехали только мы, все остальные шли следом. Марбут упражнялся в остроумии, шепотом и с милой улыбкой расписывая, что он со мной сделает, едва мы приедем. Что могу сказать, мечты у него были однобокие, либо бабы давно не было, либо этому садисту уже никто не давал. Возможно, он хотел меня запугать, чтобы больше не рыпалась, но добился совершенно противоположного эффекта. Меня обуяла злость, адреналин хлынул в кровь, притупляя чувство самосохранения. И поэтому, когда мы вошли в дом, и Марбут собирался поволочь меня куда-то дальше, я схватила первую попавшуюся вазу и разбила о его голову. Пока он ругался и пытался справиться со звоном в голове, а женщины ошарашенно взирали на меня, я метнулась к соседней стене с оружием и схватила кинжал. Там висели и более весомые предметы, но я подумала, с кинжалом управиться будет проще.