— Это тот что ли, слепой, из третьего дома?
— Вы видели?
— Нет, что вы.
— Нечего ему ходить, где не надо. Пусть дома сидит, они богатые.
Медведев опешил.
— Послушайте, я просто спрашиваю, может вы что-нибудь видели?
— А вы, простите, кто?
Медведев показал удостоверение.
— Капитан. Это из милиции, что ли? Извините, мне надо спешить.
И женщины быстро разошлись…
Уже темнело, когда Медведев и Сидоренко встретились возле своих машин.
— Что у тебя?
— Ничего. Никто ничего не видел и не слышал. Сплошь одни слепоглухонемые.
— И у меня то же самое. Что будем делать?
— Поехали в больницу. Потом я — на дежурство.
— Поехали.
Сергей первым сел в свою машину.
В больнице все оставалось без перемен. У Дины было свободное время, и она сидела возле изголовья постели, неподвижно положив на колени руки.
Медведев, постояв возле койки, повернулся к Сидоренко.
— Я тут побуду, — проговорил тот и сжал зубы, сглатывая. — Если что, я позвоню тебе.
— Хорошо. Я пойду.
— Иди.
Сергей взял второй стул и сел в углу, ссутулившись и переплетя пальцы.
— Дина, — наконец сказал он. — Если что нужно сделать, ты скажи.
— Ничего.
— Может что привезти, купить.
— Папа уже все купил. Напрасно вы остались, езжайте.
— Не могу.
Сергей старался не смотреть на вытянутое неподвижное тело, все белое в свете электрической лампы.
— Сильно его?
— Головой. Все остальное — внешние повреждения.
— Да…
Сергей опять замолчал, сжимая и разжимая пальцы.
— А знаешь, Дина, это ведь я его, только чужими руками. Если бы не тот наш бой, он бы не стал слепым и беззащитным.
— Не надо, — взмолилась Дина.
— Лучше бы меня изуродовали.
Дина заплакала, тихо и безутешно.
— Не надо, девочка, не плачь, — заговорил Сергей и голос его сорвался. — А то и я сейчас расплачусь. Подумай, красиво это будет?
Но Дина продолжала плакать.
Тогда Сергей подошел к ней и положил руку ей на плечо, успокаивающе похлопывая. Девушка замерла, но руку Сергея не сбросила, послушно затихнув. Тогда Сергей убрал руку, шагнул ближе к изголовью кровати и, легко присев, взял неподвижную руку лежавшего в свои широкие ладони.
— Эх, Радик, Радик. Как это получилось, друг. За что? — он одной рукой продолжал сжимать кисть лежавшего, а другую положил ему на плечо, скрытое одеялом и прижался к ней лбом. — Ты только не умирай, не умирай, пожалуйста. Ты нам всем нужен. Ты даже не представляешь, как ты нам всем нужен.
Дина снова заплакала, так же тихо и горько.
На следующее утро Сергей уехал на работу, а вечером снова вернулся в больницу, бегом поднимаясь на второй этаж.
Там, в коридоре, стояли Дина и высокий красивый парень ее возраста.