Утром Энжи проснулась с головной болью и опухшими глазами. Стараясь вспомнить подробности вечера, она надела джинсы и тунику, завязала волосы в хвост и спустилась в столовую. Только бы там никого не было – тогда можно будет собраться с мыслями за чашкой кофе.
Надежда на завтрак в одиночестве не оправдалась. В залитой солнечным светом кухне сидел ее муж и читал утреннюю газету. Выглядел он потрясающе – в джинсах и футболке цвета морской волны. Его густые черные мокрые после душа волосы были зачесаны назад. Сердце Энжи мгновенно забилось быстрее.
Лоренцо поднял глаза:
– Предполагаю, ты выспалась. Это хорошо. Тебе надо было отдохнуть.
Она села рядом, во главе стола, хотя разум подсказывал сесть напротив.
– Констанца все сделала как ты любишь, – сказал Лоренцо, показывая пальцем на свежеиспеченный банановый хлеб в тарелке. – И кофе как раз горячий.
– Спасибо. – Энжи налила себе чашку. – Где мои родители?
– Отец на пробежке. А мама еще не вставала.
«И еще долго не встанет», – догадалась Энжи, отпивая горячий ароматный кофе.
Лоренцо нахмурил брови:
– Насчет твоего отца… Он всегда так холодно общается с вашей мамой?
– Всегда, – не раздумывая ответила Энжи. – Он считает ее зависимость некой блажью, капризом. Когда она пьет, отец просто перестает с ней общаться.
– Так проблему не решишь, – подметил Лоренцо. – Маме ведь нужна поддержка.
Анжелина сделала маленький обжигающий глоток кофе:
– Видимо, у нас так принято. Мы полная противоположность вам. Вместо того чтобы проявлять эмоции, мы хороним их в себе. Вместо того чтобы говорить о проблеме, мы делаем вид, что проблемы нет.
– Игнорирование проблем наносит вред всем членам семьи.
– Поэтому я и говорю, мы те еще родственнички.
Лоренцо покачал головой:
– Говоришь, она запила, когда тебе было четырнадцать? Какие, по-твоему, были предпосылки?
Энжи пожала плечами:
– Думаю, главная причина – неверность отца. Встречи и приемы сами по себе уже стресс. А уж когда на них тебе только и говорят, с кем и где его видели на неделе…
– Почему она от него не ушла? – поинтересовался Лоренцо.
– Она же Кармайкл. Имидж – это все. Кармайклы не знают поражений. Точнее, знают, но никогда не признают. Если ей не помочь, она сопьется до цирроза, считая, что так можно уйти от проблем.
– Но это безумие.
Энжи подняла брови:
– Помнится, ты говорил, что в династии Риччи тоже не было ни одного развода. Такова участь наших семей.
С задумчивым взглядом Лоренцо откинулся на спинку стула:
– Поэтому тебе и не нравится мир династий. Поэтому ты ненавидишь приемы и светские рауты.