— Мистрис Нош, я жду! — не обращая на ведунью ни малейшего внимания, процедил Шай.
— Прошу прощения, милорд, — пробормотала рыжая и поднялась: неловко, сначала на колени встав, а только потом выпрямившись. На красавчика она не смотрела. Собственно, демонесса вообще ни на кого не смотрела, старательно землю разглядывая. — Нет, приказ мне отдал управляющий поместьем. Два дня назад пришло письмо, и сенешаль отправил меня к леди Нашкас. Я… Я не знала, что здесь будете вы, клянусь!
Клятва эта прозвучала на удивление жалобно, словно ифоветка готова была зареветь. Тем страннее выглядела реакция блондина: он поморщился! Это вместо того, чтобы броситься утешать страдающую деву!
— Мне уехать? — помолчав, спросила рыжая, головы так и не подняв.
Шай нахмурился, клыком прикусив губу.
— А, может, кто-нибудь объяснит, что тут происходит? — сладенько поинтересовалась Арха. — Ну так, для разнообразия? Кажется, дело-то и меня касается.
— Касается, — раздражённо согласился Шай. — Пока ты находишься на моих землях, я обязан обеспечить охрану…
— Ие, жаждущий плоти! — рыкнула Агной. — Думай, о чём говоришь! Это моя степь! И я смогу позаботиться о крови от крови моей!
— Думать ты можешь что угодно, но её безопасность!..
— Да я бы тебе овцы не доверила!..
— … это моя обязанность и отвечаю!..
— … не то, что женщину! Ты о собственном волосатом заде позаботиться не можешь, а штаны вечно спущенными держишь!..
— Так тебе моя задница покоя не даёт?! Никак забыть не можешь, оттого и бесишься?!
— Да как мне такое забыть? Столь немощного жеребца в моём шатре никогда не было!
— Так! Стоп! — заорала новая, перерождённая Арха. — Повеселили зрителей и хватит!
А общественность на самом деле веселилась, как могла. «Наложники» следили за орущими друг на друга, словно за матчем в мяч — только головы поворачивали. Рыжая же, кажется, готова была кого-нибудь придавить. Или прибить? Так или иначе, но кулаки она сжала до побелевших костяшек. Зато щёки, скулы и даже, вроде бы, кончики ушей у неё маковым цветом пламенели.
— Первый вопрос, — ведунья стянула с головы косынку и зачем-то вытерла ей лицо. — Бабушка, ты правда с этим… Нет, даже знать не хочу! И это вообще не моё дело!
Кажется, степнячка действительно смутилась. Может быть, по-настоящему стыдно ей не стало, но руки на груди шаверка скрестила независимо. И не менее независимо уставилась куда-то вдаль.
— Значит, переходим сразу ко второму вопросу, — решила ведунья. — Кому земли-то принадлежат? Не то чтобы это сейчас важно, просто интересно.
— По закону Империи мои, — нехотя отозвался Шай. — То есть, моему отцу они принадлежат. В смысле, роду Шаррах.