— Ты кто? — спросил незнакомец и тотчас от него отделилась, какая-то мало различимая волна, она ударила по разведчику и унесла его за стоящего орка в те же помятые кусты, откуда он помогал выбраться Фоме.
Теперь уже орк помогал снежному эльфару. У того на бледном лице стал проявляться и наваливаться синевой огромный синяк. Вся левая сторона опухала на глазах, орк пошарил языком во тру и выплюнул несколько зубов.
— Эту тварь надо убить. — проговорил разозленный разведчик.
— А как? Она атакует, — с сомнением ответил орк, он опасался подходить к повозке. Но решив все-таки спасать соплеменницу, предложил: — Давай с двух сторон. — Потом с еще большим сомнением произнес, — Думаешь, получиться?
Гради-ил, которому мешали говорить выбитые зубы и опухшая половина лица, с трудом ответил: — Не жнаю. Но попробовать штоит.
Потом стали делить, кто пойдет с «центрального входа», по всему было видно, что оно было самым опасным направлением атаки. Обоим не хотелось еще раз подставляться. В конце концов кинули на пальцах «чет нечет», и вход достался орку.
— Затихла тварь, — еле слышно прошептал он, а Гради-ил с ужасом подумал, что они скажут про невесту человеку, когда он вернется? Эта тварь скорее всего ее убила и сейчас сидит, и жрет. Он прислушался, но из повозки не доносилось ни звука. Они разделились и, молча, одновременно подкрались к повозке с разных сторон. Первым улетел Фома и затих. Гради-ил, разрезав парусину просунул голову, и тут же получил сильнейший удар по голове, падая, и теряя сознание, он с горечью подумал: — не уберегли.
…Я вернулся утром. Но лучше бы не возвращался. Мою повозку окружили ездовые орки и ими командовал Фома. Все вокруг было выжжено, словно по степи прошелся залп катюши. У ног Фомы лежал бесчувственный Гради-ил. Судя по его ауре, жить ему оставалось недолго.
Что лицо эльфара, лежащего безмятежно и сложившего руки на груди, как покойник, что морда орка с левой стороны, были синие и опухшие. Моя повозка представляла из себя решето.
— Фома, что здесь происходит? — спросил я, рассматривая его и весь отряд, залегший в метрах тридцати от повозки.
— Беда, учитель! — Фома чуть не плакал. — Не уберегли мы твою невесту.
Он упал на колени и подставил голову для казни.
Я потряс головой, пытаясь отключиться от нереальной картины.
— Вчера, когда я ушел, она была жива и здорова и еще лягалась. Что за ночь-то произошло? — Рассказывай! — поднял я с колен орка. — Что произошло?
— В твою повозку вчера пробралась какая-то тварь. Мы не заметили ее, она видно колдовала, а Ганга решила переночевать в твоем фургоне. Там на нее тварь и напала. Шаманка кричала, мы поспешили ей на помощь, но помочь не смогли. Очень сильная тварь, — подвел он итог.