Услышав сигнал телефона, я открыла диалог с Адамом.
А.: «Я собираюсь с мыслями».
Д.: «Ты говоришь сам с собой?»
А.: «Я всегда говорю сам с собой. Это называется молитва».
Д.: «Надеешься пройти в Эдем?»
А.: «Больше не надеюсь. Я скучаю по тебе, Донна».
Д.: «Тогда можешь поднять свою задницу с дивана и приехать на Бруклинский мост».
«Если бы вы знали, как редко нас правильно понимают, вы бы чаще молчали». Йоган Гете.
Я завела мотор машины и поехала на место встречи. Я знала, что Адам приедет. Он был предсказуем в плане чувств и действий, в отличии от Алекса. Его образ заново воскрес в моей памяти, и, взяв этого человека впервые за руку, я хотела лишь новизны. Первая любовь может разрушить города, а с умением Алекса манипулировать, он сделал из меня уничтоженный воздух.
По дороге я заехала в Старбакс и купила чашку латте. Стоя на мосту, я вспоминала многие вещи. Если подумать, то я раскрывала свою душу только Эмили, психологу и Нью-Йорку. Все плохое, что случалось в моей жизни, произошло только из-за лжи. Меня пытались защитить ложью, а потом и я врала самой себе тоже в больной необходимости уже привычной защиты. Но однажды горю, которое практически сокрушило меня, пришел конец, и я почувствовала покой. Я ускользнула от себя и поняла, что надолго не задержусь нигде. Я никому не принадлежу. Этот город, работа, машина и мужчины — все это я могу сменить, как и новый телефон.
Спустя десять минут я увидела Адама. Он поцеловал меня в щеку и всматривался в мои глаза некоторое время.
— Знаешь, что я подумал впервые, когда встретил тебя?
— Нет, — ответила я чуть слышно.
— Сколько жизней она прожила до этого.
— Я живу лишь в мыслях, Адам. И когда я сказала утром те слова, именно это я и имела ввиду.
— Что ты думаешь, живя в Нью-Йорке? — спросил он, игнорируя сказанное мной.
— Я думаю, что многие сокровища природы скрыты от глаз людей, однако порой нам выпадает шанс увидеть некоторые из них, — ответила я, смотря за движением других людей. — А ты?
— А я думаю, что рай на земле — это Мальдивы. Пляж, который в безлунную темную ночь переливается волшебным синим цветом, — улыбнулся он. — И пустыня Намиб в это время прекрасна, встречаясь с Атлантическим океаном.
— Ты там был? — спросила я, смотря на него с изумлением.
— Да, — забрал он мой латте. — Это одна из самых зрелищных песчаных дюн в мире. Она растягивается вплоть до океана и создает поистине волшебный вид.
— То, что я сплю с тобой, — забрала я обратно свой напиток, — не значит, что ты можешь пить мой кофе.
— Ты не только спишь со мной, — обнял за талию меня Адам. — Я тебе нравлюсь, даже если ты сама еще этого не поняла. Мы смотрим фильмы. Порой завтракаем и ужинаем. Я знаю, что ты не любишь холод и получаешь кайф от скорости. Тебе нравятся мои волосы. И у тебя самая обезоруживающая улыбка.