Мы послушно встали и шагнули к двери.
– Ветряна, подожди, – лорд догнал нас у двери и взял меня за руку, – покажи Аргард.
– Арххаррион наложил заклятие невидимости, – пояснила я, протягивая «пустую» ладонь.
– Это я понял, но я все же маг. Подержи руку вот так.
Я застыла, растопырив пальцы. Шайдер посыпал на руку какого-то порошка, прошептал что-то, сдул, и там, где я ощущала кольцо, тонкая серая пыль скрутилась в спираль и завертелась вокруг пальца. Четко прорисовалась голова змеи, проступили символы-руны. И тут же лорд отшатнулся, словно от боли. И сквозь зубы выругался. Серая пыль взметнулась и вспыхнула, не причинив мне вреда.
– Ладно, иди, – разочарованно сказал лорд Даррелл.
Я кивнула и выскочила в коридор, где Ксеня подпирала стену.
– Есть охота, сил нет, – преувеличенно весело воскликнула я. – Я такая голодная! Идем, Ксенька, мы еще Даниле обещали какой-нибудь еды принести вечером. Так что придется к Авдотье подлизываться.
– Да она не откажет! – улыбнулась Ксеня. – Авдотья у нас добрая! Давай скорее, на обед пироги обещали с требухой! Идем, а то разберут все!
– Иду! Только я хотела еще к травнице забежать, – кивнула я. – Иди, я быстро.
– Хорошо, тогда я в трапезную, а ты не задерживайся.
Я кивнула подруге, и мы разошлись. Она по винтовой лестнице – вниз, а я дальше по коридору в каморку Данины. Мне не хотелось говорить Ксене, что меня одолевает слабость и я хочу попросить у травницы каких-нибудь укрепляющих травок или настоек. Хотя кого я пытаюсь обмануть? Вряд ли мне помогут настойки.
И все же…
Я забежала в комнату травницы, но ее там не было. В ее каморке так приятно пахло корешками и травами, я улыбнулась, принюхиваясь.
Все же во всем Риверстейне эта комната мне нравилась больше всего. Хоть и маленькая, а только здесь я чувствовала себя уютно и спокойно. Может, из-за ее вечного запаха леса.
Дверь тихо стукнула.
– Данина! – обернулась я.
Но на пороге стояла не травница, а Гарпия. Бледное лицо перекошено, рука до белизны костяшек сжимает хлыст.
– Мистрис Карислава! – я испуганно присела, приветствуя наставницу.
– Паршивка! – прошипела она, приближаясь ко мне. – Мерзкая тварь!
– Мистрис Карислава! Я не понимаю…
– Ах, ты не понимаешь! Грязная, греховная девка! Ты променяла свет Ордена на постель лорда! Паршивка! И это за то, что мы столько лет кормили и наставляли тебя!
Я прижала руки к груди, с ужасом смотря на наставницу. Белое перекошенное лицо светилось такой фанатичной ненавистью, что мне стало по-настоящему страшно. Она нетерпеливо пощелкивала плетью по голенищу сапога, руки сжимались, словно когти хищной птицы.