— Это уж как водится.
— Подписок целую кучу дашь, типа «об ответственности за разглашение».
— У меня их и без того… как блох на бездомной дворняге.
— Ну, те-то ты давал ТАМ, а новые — это уже ЗДЕСЬ, по нашу сторону Врат. Разницу улавливаешь?
— А то.
Собеседники сели в «уазик», причём энкавэдэшник — за руль, и легковушка по несильно разбитой дороге неторопно покатила в столицу.
— Я вот у вас здесь уже, наверное, раз десять бывал, — возобновил прерванный было разговор кагэбэшник. — И вот, что заметил. Солнышко у вас здесь какое-то дюже странное…
— А что с ним не так? — не без ёрничества полюбопытствовал энкавэдэшник. — Солнышко как солнышко. Чуть поменьше вашего. Немного поближе к планете…
— Ага, и год тут у вас из-за более короткой орбиты в три раза короче. Делится аж на четыре месяца — зима, весна, лето, осень.
— Зато как их названия запоминать-то удобно! Младшим школьникам-то какая радость.
— Ну, это да. Но всё равно — неладно что-то с вашим солнцем. Такое у меня сформировалось безотчётное ощущение, что ближе оно к планете, чем должно бы, по идее, быть. Сильно ближе.
— Экий же ты глазастый, Вадим Михайлович. А ведь девятьсот девяносто девять из тысячи вновь сюда прибывших сего факта просто не замечают. А уж здесь родившимся — это и вовсе… неинтересно. Тем более, что такого предмета, как «астрономия», в наших школах с самого начала освоения нет. И в вузах — тоже его нет.
— Хм, что-то я не понял…
— Подписку дашь — тогда разъясню, почему у нас так, хе-хе. Ну и рожа у тебя сейчас, Михайлыч! Ты бы только видел.
— Ну, да ладно, в самом-то деле, Константиныч…
— Ладно, Михайлыч, разглашу я тебе прямо сейчас парочку наших страш-шных государственных тайн. Но подписку всё равно потом дашь!
— Замётано.
— В общем, астрономия на Светлояре фактически и не нужна вовсе. Ведь вся наша здешняя вселенная, как установили наши учёные мужи ещё перед войной, состоит лишь из самого Светлояра, солнышка да пары лун. Больше же — ни-че-го… Это — во-первых. А во-вторых, солнце наше — это ведь ни разу не звезда! Это какой-то непонятный и загадочный сильно светящийся довольно мелкий объект, размером даже меньше вашего земного естественного спутника… И вращается он вокруг нашей планеты на удалении примерно в полмиллиона километров, но о-очень так медленно вращается — почему-то.
— А ваши луны?
— Ну, они-то как раз вполне заурядные, только не очень крупные. Кажется, заурядные… По тысяче километров в диаметре всего. Вращаются вокруг Светлояра на расстоянии в двести сорок тысяч километров на одной и той же орбите, в противофазе друг к другу. По своей массе — полные близнецы. Тяготение нашего светила на их орбите почему-то не сказывается никак. Такое впечатление, как будто солнышко наше своей гравитацией не обладает. И да, приливного воздействия на Светлояр оно таки тоже не оказывает.