Но все ведь в курсе, что судьба по натуре сука и насмешница? Что касается меня, это точно так.
От настойчивого громкого стука мыльный, сияющий, как гребаная радуга, пузырь нашей с Владой интимности лопнул, оставляя моргать и захлебываться дыханием, шокированно пялясь друг на друга.
– Антоха! – заорал Никита сквозь дверь. – Отдых отменяется! У нас опять ЧП!
– Да каково же хрена! – простонал я, отпуская Владу, ощущая себя так, будто меня наживую от нее отдирают.
– Запомни это! – сказал, быстро проведя пальцем по ее припухшим сейчас губам. – Это не конец, и мы обязательно продолжим!
Бросив последний сожалеющий взгляд на женщину, которую больше всего хотел сейчас видеть голой и потной под собой, я распахнул дверь.
– Варавин, вот прямо сейчас я тебя ненавижу и даже прибить могу! – предупреждающе прорычал ему в лицо.
– Антоха, не моя вина! – извиняющимся тоном пробормотал он. – Тут просто такое дело… Немовский участковый звонил, наряд вызвал. У него там народные, мать их, волнения. Похоже, душегуба вашего поймали!
ГЛАВА 16
Несколько часов в суде промчались, как обычно, быстро для меня. Я всегда стараюсь максимально ответственно подходить к подготовке и сосредоточиться, так что собеседник из меня в такие моменты абсолютно никакой.
Влада же и не настаивала на общении, не задавала лишних вопросов и не мельтешила перед глазами. Она следовала за мной как тень и держалась очень отстраненно. Причем по отношению не только ко мне, но и вообще избегала останавливаться на ком-либо пристальным взглядом. В какой-то момент я, обернувшись, заметил, что она сидит в глубине зала и смотрит просто в потолок с отсутствующим видом.
Наверное, для нее весьма непросто находиться в подобном месте, но когда спросил, не стоит ли ей подождать меня, где-нибудь прогуливаясь, она молча покачала головой, сохраняя нечитаемое выражение лица. Но скрыть облегченного выдоха, когда мы, наконец, покинули не только здание, но и парковку перед зданием суда, она все же не смогла. Как и радостный блеск в глазах, когда она вертела головой, охотно рассматривая прохожих и вообще всех в окружающих машинах. Было такое ощущение, что она жадно сканирует все вокруг, как человек, долгое время вынужденный хранить неподвижность, который потом старается размять затекшие мышцы. И я твердо решил, что когда будет предварительное слушание по делу Сысоевой, я найду повод оставить Владу в отделе. Доберусь как-нибудь сам. Видеть снова ее в таком же состоянии как тогда я не хочу.
– Есть предложение перекусить и поехать опрашивать соседей и знакомых нашей жертвы разбоя, – сказал я, когда Влада аккуратно вырулила на проспект.