– Миссис Уинслоу, вы пообещали мне уехать, но я не вижу ни одной упакованной коробки. Прошу вас, для блага Барта, для его душевного здоровья, для блага Джори, если вы действительно любите его, и главным образом для Кэти, – уезжайте. Уезжайте в Сан-Франциско. Это недалеко. Клянусь, что навещу вас, как только смогу. Я найду возможность посещать вас так, чтобы Кэти и не заподозрила.
Надоело. Что он заладил об одном и том же? Какое ему дело, что мама думает и говорит о его матери? Если бы я был таким дураком, чтобы жениться, я бы велел своей жене принять мою мать или убираться ко всем чертям. Катись ко всем чертям, как сказал бы Малькольм.
– О, Кристофер, – снова расплакалась она, вытирая слезы бесчисленными шелковыми платочками. – Я бы хотела, чтобы Кэти простила меня и чтобы я смогла занять какое-то место в вашей жизни. Я не уезжаю, потому что жду, когда она поймет, что я не причиню никому зла… я здесь для того, чтобы дать вам все, что смогу.
Папа горько усмехнулся:
– Предполагаю, вы снова говорите о деньгах и вещах. Но это не то, что нужно ребенку. Кэти и я сделали все, что в наших силах, чтобы Барт чувствовал, как его любят, как в нем нуждаются, но он не понимает моей ответственности за него. Он совершенно не ориентируется в жизни: что он в семье, кто он, куда он идет? У него нет никаких склонностей, он не сделает карьеры, как Джори, карьеры, которая обеспечила бы ему будущее. Сейчас он мечется, ищет себя, а вы не сможете ему в этом помочь. Он очень замкнут, никого не пускает в свой внутренний мир. Он и обожает, и мучает мать. Он ревнив: думает, что она любит Джори больше, чем его. Он осознает, что Джори более воспитан, красив, талантлив, а главное, более ловок в общении. Барт же не преуспел ни в чем, кроме больших претензий. Если бы он доверился нам или своему психиатру, ему можно было бы помочь, но он никому не доверяет.
Я сидел и молча вытирал слезы. Так горько слышать, как о тебе говорят: конечно, кое-что правда, но кое-что совсем не правда. Я не такой, а они так уверены, что знают меня. Ничего они не знают. Откуда им знать?
– Вы что-нибудь слышали из того, что я только что сказал, миссис Уинслоу? – закричал вдруг папа. – Барт ненавидит свой нынешний имидж беззащитного ребенка, а дело в том, что у него нет ни умения, ни ловкости, ни авторитета. Поэтому он черпает все, чего ему недостает, из книг, из телевизионных шоу, даже из наблюдений за животными: то он изображает волка, то собаку, то кошку.
– Но почему, почему? – простонала она.
Он рассказал все мои секреты. А рассказанный секрет не имеет никакой ценности, вот так.