И вдруг сквозь энергетическую завесу пробился звук скрипки. Лепестки ванды опали, выпуская жертву, тело отяжелело, и Виктор очнулся на полу с веревкой на шее. Звонил его айфон. Рингтоном служил Каприз для скрипки № 24 соль минор Никколо Паганини в исполнении музыканта с мировым именем Гэвида Даррета. Именно это привело ловца в чувство. Он пришел в себя, стянул петлю с шеи и отдышался. С возвращением в реальность навалился страх. Матиаш исчез, но то, что чуть не произошло, пугало до дрожи. Виктор понимал, что орхи, пробив его защиту, практически подвел к суициду. Он увидел брошенную возле стремянки треснувшую люстру, металлический крюк в потолке, опрокинутый стул, валяющуюся на полу бельевую веревку. Если бы не звонок, то его бездыханное тело, по всей видимости, уже болталось бы, а аморфная сущность перешла во владение орхи.
Айфон зазвонил снова. Виктор схватил его и увидел номер сестры.
– Вить, с тобой все в порядке?! – взволнованно начала Ева, даже не поздоровавшись.
– Уже да, – глухо ответил он, вставая и потирая шею. – Который час?
– У нас девять утра, – сообщила она более спокойным голосом. – Я собиралась в лицей и вдруг… Ну ты знаешь о том, что я необычная девочка, все чувствую на расстоянии… я увидела что-то наподобие картинки: какой-то фиолетовый туман поглотил тебя, я различила твое лицо, оно посерело, словно ты задыхался. И я скорей тебе звонить… Что произошло?
– Просто приснился кошмар, – сказал Виктор. – Не волнуйся. Видимо, я неудачно улегся, вот сердце и придавило. И я начал задыхаться во сне… Спасибо, что разбудила, солнышко! У тебя все хорошо?
– Все хорошо, – повторила Ева.
– Ну поезжай на учебу, а то опоздаешь!
– Soigne-toi bien! – пожелала девочка на французском, что означало: «Береги себя».
– Спасибо, дорогая! И ты береги себя! – ответил Виктор.
Из Сети.
«Интервью Дэвида Гаррета:
Вопрос об инструменте:
Вы играете на Страдивари, воплощении самой ценной, самой дорогой, самой лучшей скрипки, даже для неспециалиста. Можете ли Вы описать, каково играть на таком инструменте?
Дэвид:
Кто имеет Страдивари или Гварнери в хорошем состоянии, тот знает – это лучшее, на чем можно играть. Это в первую очередь тембр, возможность при помощи инструмента воссоздавать то, что воображаешь в голове. А также сила звука: инструмент должен иметь также определенный потенциал, который позволит ему выделяться из симфонического оркестра, в котором 70 – 80 музыкантов. Эти скрипки известны именно этим».
Виктор не мог оставаться в квартире, оделся и вышел на улицу. Было раннее пасмурное утро. Сырость пробирала до костей, он никак не мог согреться, хотя понимал, что его дрожь, скорее нервная. Произошедшее никак не укладывалось в голове. Орхи практически заставил его сунуть голову в петлю. И сейчас он понимал, что подобному воздействию, в принципе, невозможно сопротивляться обычным людям, даже если он, ловец, укрытый защитой и имеющий сверхспособности, не смог уберечься. Ева снова спасла его, она была настоящим ангелом-хранителем, и ее суть девочки-индиго помогла в нужный момент. Сейчас Виктор, придя в себя и вытащив из памяти то, что говорил ему Матиаш, точно знал, что самое лучшее оружие против орхидей это музыка. Собранная ранее информация только подтверждала это. Осталось понять, вся ли музыка так влияет на этих сущностей или только скрипичная. Идрис избавился от присутствия Томаша во время концерта возле замка Лохранза, и это был оркестр юных скрипачей, а Виктор уже ранее наблюдал, как рингтон его айфона подействовал на Рузену в доме ее матери. Она будто начала двоиться, он четко видел, что сущности орхи и аморфа разделяются. И вот сегодня снова звук скрипки Страдивари, пусть и преобразованный для гаджета, прогнал Матиаша, снял его воздействие и Виктор пришел в себя. И хоть он находился в состоянии измененного сознания, в его память четко врезалось странное высказывание Матиаша: «Орхи не могут познать произведения искусства, вдохновленные ими. Все дело в обмене энергий. Поэтому мы не можем жить среди людей». Он остановился и записал его в дневник айфона. Интуиция говорила, что в не совсем понятной фразе ключ к тайне этих существ.