– Как прошел вечер? – спрашивает девочка.
– Отлично.
Я пытаюсь понять, почему Ларс не заходит в дом. Девочке нужно заплатить? И если нужно, то сколько? Не имею ни малейшего представления.
– Как вы тут без нас? – спрашиваю ее в ответ. Украдкой смотрю в окно: Ларс быстро и ловко расчищает от снега дорожку перед домом.
– Все нормально, никаких проблем. – Она улыбается и вежливо продолжает: – На самом деле, у вас очень милые детишки.
Комплимент не производит должного эффекта, а настораживает. Как будто остальные могут быть другого мнения о моих детях. Интересно, почему?
– Что ж… – Я стягиваю пальто. – Спасибо.
Сквозь стеклянную дверь видно, что Ларс уже убрал снег с дорожки и теперь неподвижно стоит на крыльце, глядя в метель. Плечи быстро поднимаются и опускаются в такт дыханию, и я вспоминаю о его больном сердце. Он по-прежнему не заходит в дом, и тут до меня доходит, что он собрался проводить нашу юную няню домой.
Девочка открывает шкаф в прихожей и вытаскивает коричневую шерстяную курточку. На спине красуется нашивка из желтых фетровых букв: «СПАРТАНЦЫ». Слева на груди приколоты несколько мелких значков со спортивной символикой – софтбол, хоккей на траве, группа поддержки. Справа золотистыми нитками вышито имя «Триша».
– Спасибо, Триша, – говорю я. – Попросишь мистера Андерссона, чтобы он тебе заплатил? У меня в кошельке почти ничего нет.
Мысленно хвалю себя за находчивость. Триша застегивает курточку и надевает ботинки.
– Договорились, миссис Андерссон. Доброй ночи!
– Тебе тоже! Смотри не замерзни!
Я открываю дверь, и она выходит на крыльцо, где Ларс стучит лопатой о бетонную ступеньку, стряхивая налипший снег.
– Вернусь через десять минут.
Он наклоняется и быстро меня целует. Я показываю на свою сумочку и отрицательно качаю головой, он понимающе кивает. Эта безмолвная беседа восхищает меня: можно подумать, мы вместе уже долгие годы и понимаем друг друга без слов. Ларс идет с Тришей по дорожке, я смотрю им вслед.
Повесив пальто в шкаф и сняв ботинки, я пробираюсь в спальню. Небольшая лампа, стоящая на туалетном столике, слабо освещает комнату. К моему удивлению, на кровати дремлет Аслан. При виде кота я испытываю невыразимое облегчение и радуюсь ему, будто доброму другу, которого не видела много лет подряд.
– Котик мой хороший!
Я подбегаю к кровати, сажусь рядом с Асланом и запускаю пальцы в мягкий светло-рыжий мех. Он смотрит на меня большими зелеными глазами и громко мурлычет.
Когда Ларс возвращается, я все еще сижу на кровати. Задумчиво глажу Аслана и слушаю шаги мужа: он поднимается вверх по лестнице, заглядывает в одну комнату, потом в другую. Снова спускается вниз. Открывает кран на кухне. Я вижу через коридор, как один за другим гаснут огни во всем доме, пока не остается только слабый свет настольной лампы в нашей спальне. Ларс заходит в этот освещенный уголок и смотрит на меня: