Человек со шлангом сел.
– Елки-палки, – сказал он. – Что вы там делаете?
– Да это же огнемет, ребята! – догадался кто-то в толпе.
Огнеметчик озадаченно почесал где-то под капюшоном.
– Нельзя же так, – сказал он. – Надо же предупреждать.
Под землей вдруг стали стрелять так ожесточенно, что Юре показалось, что из пещеры полетели клочья.
– Зачем вы это затеяли? – спросил огнеметчик.
– Это Юрковский, – ответили из толпы.
– Какой Юрковский? – спросил огнеметчик. – Сын, что ли?
– Нет, пэр.
Из пещеры один за другим вышли еще трое Следопытов. Один из них, увидев огнемет, сказал:
– Вот хорошо. Сейчас все выйдут, и дадим.
Из пещеры выходили люди. Последними выбрались Феликс и Юрковский. Юрковский говорил запыхавшимся голосом:
– Значит, вот эта вот башня над нами должна быть чем-то вроде… э-э… водокачки. Очень… э-э… возможно! Вы молодец, Феликс. – Он увидел огнемет и остановился. – А-а, огнемет! Ну что ж… э-э… можно. Можете работать. – Он благосклонно покивал огнеметчику.
Огнеметчик оживился, соскочил с сиденья и подошел к порогу пещеры, волоча за собой шланг. Толпа подалась назад. Один Юрковский остался возле огнеметчика, уперев руки в бока.
– Громовержец, а? – сказал Жилин над ухом Юры.
Огнеметчик прицелился. Юрковский вдруг взял его за руку.
– Постойте. А собственно… э-э… зачем это нужно? Живые пиявки давно… э-э… мертвы, а мертвые… э-э… понадобятся биологам. Не так ли?
– Зевес, – сказал Жилин. Юра только повел плечом. Ему было стыдно.
Пеньков залпом допил чашку, отдулся и задумчиво сказал:
– Выпить, что ли, еще чашку кофе?
– Давай я налью, – сказал Матти.
– А я хочу, чтобы Наташа, – сказал Пеньков.
Наташа налила ему кофе. За окном была черная, кристально ясная ночь, какие часто бывают в конце лета, накануне осенних бурь. В углу столовой беспорядочной кучей громоздились меховые куртки, аккумуляторные пояса, унты, карабины. Уютно пощелкивали электрические часы над дверью в мастерскую. Матти сказал:
– Все-таки я не понимаю, уничтожили мы пиявок или нет!
Сережа оторвался от книжки.
– Коммюнике главного штаба, – сказал он. – На поле боя осталось шестнадцать пиявок, один танк и три краулера. По непроверенным данным, еще один танк застрял на солончаках в самом начале облавы, и извлечь его оттуда пока не удалось.
– Это я знаю, – объявил Матти. – Меня интересует, могу я теперь ночью сходить в Теплый Сырт?
– Можешь, – сказал Пеньков, отдуваясь. – Но нужно взять карабин, – добавил он, подумав.
– Понятно, – сказал Матти необычайно язвительно.
– А зачем тебе, собственно, ночью на Теплый Сырт? – спросил Сергей.