В дверь постучали.
— Пять минут, сэр, — сообщил вошедший помощник Глории Рассел.
Президент кивнул и жестом попросил его удалиться.
— Этот прием как нельзя вовремя.
— Рансом Болдуин внес огромный вклад в твою предвыборную кампанию, так же как и все его друзья.
— Дорогая, не тебе указывать, перед кем у меня политические долги.
Рассел встала и приблизилась к нему. Она взяла его за руку и пристально посмотрела в лицо. На его левой щеке был небольшой шрам. Напоминание о шрапнели, угодившей туда во время краткосрочного пребывания в армии в конце вьетнамской войны. Когда его политическая карьера пошла в гору, все женщины сошлись на том, что это крошечное несовершенство сильно увеличивает его привлекательность. Рассел поймала себя на том, что разглядывает этот шрам.
— Алан, для защиты твоих интересов я сделаю все что угодно. Все обойдется, но нам необходимо работать вместе. Мы одна команда, Алан, и мы отличная команда. Им не удастся причинить нам вред, если мы будем действовать сообща.
Какое-то мгновение президент изучал ее лицо и затем ответил ей той улыбкой, которая обычно сопровождала заголовки на первых полосах газет. Он чмокнул ее в щеку и прижал к себе, а она прильнула к нему.
— Я люблю тебя, Глория. Ты — моя опора. — Он поднял текст речи. — Время выступать.
Он повернулся и вышел. Рассел посмотрела ему вслед, тщательно вытерла щеку и последовала за ним.
* * *
Джек разглядывал роскошно отделанный Восточный зал. Здесь собралось множество наиболее влиятельных людей страны. Всюду вокруг него сплетались утонченные сети бесед, а ему оставалось лишь стоять и пялиться по сторонам. Он осмотрел зал и заметил свою невесту, оживленно болтающую с конгрессменом из какого-то западного штата. Она, несомненно, пыталась обеспечить «Болдуин энтерпрайзиз» поддержку еще одного надежного законодателя.
Его невеста тратила много времени на деловое общение с представителями власти всех уровней, от уполномоченных округов до председателей сенатских комитетов. Дженнифер умела нащупать нужные струнки человеческого самолюбия, добиться расположения собеседника и сделать так, чтобы все нужные фигуры были расставлены по местам, когда «Болдуин энтерпрайзиз» намеревалась провернуть очередное дело. То, что за последние пять лет доходы компании ее отца удвоились, было в значительной степени ее заслугой. И в самом деле, какой мужчина мог устоять перед ней?
Рансом Болдуин, ростом шесть футов пять дюймов, с густыми седыми волосами и бархатным баритоном, мелькал то здесь, то там, пожимая руки политикам, которых он уже заполучил, и ведя переговоры с теми, кто ему еще не принадлежал.