В поле зрения появляется «Скорая помощь». Машина мчится по дороге между фермами. Вот она приближается к дому. Из-под шин вырывается мелкая щебенка. Дверцы раскрываются, из машины выскакивают люди. Они бегут ко мне, а я не в состоянии говорить. Первый врач отправляется домой, второй интересуется, не ранена ли я. Я гляжу на себя, а моя рубашка вся в крови. Я ничего не отвечаю, и тогда он начинает осматривать меня.
Я отстраняюсь от него и бегу вверх по лестнице за первым врачом. Лицо Рэйчел повернуто к потолку, ее темные волосы разметались по полу, руки вытянуты по бокам. Я вижу ее ступни в толстых шерстяных носках. Мне хочется подползти к ней, к ее ногам и сжать их между ладоней.
Женщина-врач указывает на шею Рэйчел, потом касается себя там же. Я не слышу ее голоса из-за шума в ушах. Она помогает мне спуститься со ступенек. Потом открывает дверцу «Скорой помощи», усаживает меня в машине и накидывает на мои плечи плед. Влага на моей рубашке леденеет, ткань прилипает к животу. Зубы стучат. Врач включает отопление, и сзади начинает изливаться тепло, согревая мне спину.
Вскоре приезжают патрульные машины, на дороге и на лужайке собираются полицейские в черной форме. Я смотрю на них, переводя взгляд с одного на другого. У некоторых на ремне аппаратура, щелкающая статическим электричеством. Я жду, когда кто-то из них улыбнется, и все окажется шуткой. Один из полицейских вбивает в землю колышек и протягивает через дверь наискосок ленту. Она разворачивается с большой бобины и, раздуваясь на ветру, прямо выпрыгивает у него из рук.
Боковое зрение у меня затуманивается, потом картинка размывается совсем. Я устала. Но я все равно стараюсь следить за работой полицейских, чтобы потом обо всем этом рассказать Рэйчел.
Небо пенится, как будто нас сейчас накроет невидимая огромная морская волна. Кто же это сотворил с тобой, думаю я, но это не так-то и важно, важно, чтобы ты вернулась. В доме напротив открыт сарай, где обычно оставляют машину, но сейчас он пуст. Там живет профессор из Оксфорда. Рэйчел называет его «фермер-джентльмен». За домом профессора начинается ряд высоких холмов, в котором видны врезанные ступеньки. Я смотрю на камни до тех пор, пока мне не начинает казаться, что камни расшатались и холмы приблизились ко мне.
В дом никто не заходит. Все кого-то ждут. Впереди стоит тот самый полицейский, который разматывал ленту. Он охраняет вход. На огороженном участке земли у дома, соседнего с владением профессора, какая-то женщина катается верхом на лошади. Ее домик стоит за площадкой для верховой езды, у подножия холмов. Всадница галопирует большими кругами под темнеющим небом.