Туристы нескончаемым потоком
Стремятся к родникам — смеясь, жуя,
Охотно покупая сувениры,
Открытки, пирожки и огурцы,
Хватаются за фотоаппараты,
Пытаются себя запечатлеть
На фоне.
Умирают от восторга.
И тут же гадят,
Ибо — естество.
А со скалы поверх людских голов
Глядит бесстрастно крепость. Эти камни
И не такое видели… Для них
Практически ничто не изменилось.
Лишь в башнях каждый день за слоем слой
Сгущается и оседает эхо,
Порой переливаясь через край,
Как будто бы туман… Тогда в долине
Услышать можно чей-то смертный стон,
Крик ярости, и фантиков шуршанье,
И свист стрелы, и мотоцикла рёв.
По правде говоря, — и то и это,
И те и эти равно чужды мне,
Укрывшейся средь взвода юных клёнов,
Штурмующих валы. Мир состоит
Из трепета легчайшей светотени,
Из ласточек, творящих в небесах
Евклиду неподвластные фигуры,
Из робкого журчания ручья,
Пофыркиванья лошадей в низине,
Неспешного гудения шмелей,
Кузнечиков сухого стрекотанья
И слюдяного шороха стрекоз.
Мир пахнет перезрелой земляникой,
Камнями и полынью, и — водой,
Ломающей чужие отраженья,
Смывающей и уносящей их,
Как временные хрупкие помехи,
Чтоб снова — только небо отражать,
Как будто бы вокруг и в самом деле
Ничто не изменилось.