Понаехальцы (Бирюк) - страница 107

Главное: оцени человека.

Эта задача — учебниками не решается. Свод правил, рецептов и примеров — помогает, но не обеспечивает. Нужна интуиция. Которая порождается опытом. Который выкристаллизовывается из практики. Которая требует времени.

Практики — не было. Плотникам помогают, территорию до ума доводят… Смогут ли?

* * *

Монахи бубнили и бурчали. Чимахай неотрывно смотрел мне в глаза. Что, «железный дровосек», подзабыл «Зверя Лютого»? Про «лыко в строку» запамятовал? Как я «цаплянистов» казнил-резал — из ума вышибло? Как с Толстым Очепом и его бандой обошёлся? Как во тьме ночной во дворе воровской заимки меня князь-волк обнюхивал-облизывал? И прочие тогдашние… пр-р-риключения.

Ты изменился, заматерел в иночестве. Я тоже — не прежняя сопля плешивая, заматерел в «зверстве».

«В чём сила, брат? — Сила в правде».

Фигня. Сила — в духе.

У тебя — твоя правда. В форме инфекции из твоего Свято-Георгиевского монастыря.

У меня — своя. Зараза из 21 века.

Вот стоим мы друг перед другом. И кому-то надо уступить. Ну, или резаться будем.

Мы знаем друг друга. Мы знаем, что каждый пойдёт до конца.

Не в искусности дело — дело в душе, в готовности убивать и умирать.

При любой правде.

Которую «здесь и сейчас» — считаем своею.

Четыре года назад наши «правды» были схожи. Теперь — разошлись.

Спокойно, Ваня. Первым к примирению делает шаг более сильный. То есть — я.

А не хочется. Хочется ломать, крошить и курочить. За «свою правду». Но моя — сильнее. Потому что на 8 веков старше.

«И носки у меня дырявее».

– Вы — вон туда. В той избушке — личный досмотр. Худа никакого делано не будет. Но если кто дёрнется, буянить начнёт… Запомните иноки — здесь моя земля, здесь — не-Русь. И взыскиваю я… больно. Он подтвердит.

Чимахай угрюмо кивнул.

По-мявкали, но пошли. И посохи оставили.

Монахи не берут в руки железного оружия. А вот дубинками этими — не худо бьются. Они-то и так-то… кулачки по булыжнику. Но им теперь — не так уверенно. Было что-то, ощущалось — «оружие». Хоть — что, хоть пёрышко голубиное. Теперь — нет. А мои… осторожненько.

С предварительным объяснением.

С паузами на каждом шагу.

На возмущения, отказы — не реагировать.

Не убеждать, не упрашивать, не уговаривать. Не бабы, не дети — на успокаивающие интонации реагируют… иначе.

Подождать, повторить. Время есть — не толпа стоит.

– Войти в сени. Одному. Снять одежду. Всю. Положить на лавку. Войти в избу. Открыть рот. Шире. Закрыть. Залупить. Заложить руки за голову. Присесть. Встать. Поднять бороду. Отогнуть уши. Дотронуться указательным пальцем до своего носа. Другой рукой. Посмотреть на божницу. В другую сторону. Повернуться. Встать на лавку на четвереньки. Раздвинуть ягодицы. Это — клизма. Терпеть. Вот горшок. Выйти из избы. Испражняться за углом. Горшок — мне на показ. Следующий.