- Сережка, - прошептала она.
- Тшш. Сейчас в больницу приедем, и все будет хорошо. – Успокоил я ее, хотя в то, что успеем, уже не верил.
Во дворе, куда подтянулись Димка, Сенька Маленький и Семен Сергеевич, меня догнал Олег.
- Серег, хирург на операции еще часа три пробудет. ДТП там какое-то было. – Голос друга был каким-то обреченным.
Захотелось заорать на него, брызжа слюной, но сдержался.
- Зачем хирург? – Подбежал с вопросом Арсений.
- Аппендицит. – Коротко бросил, не теряя скорости и двигаясь к машине.
Осторожно залез, стараясь не качать Есению, благо машина большая, и уселся, не спуская ее с рук. За руль втиснулся Олег, на переднее сиденье опустился брат жены, разговаривающий по телефону.
- Олег, постарайся по ровной дороге, - предупредил Черепанова. Тот только кивнул, сверкнув бритым затылком.
- Все, есть хирург. Будет нас в больнице ждать. Операционную готовить. – Выдохнул Арсений, провернувшись к нам и ободряюще подмигнув Есении. Та слабо улыбнулась.
Ехали почти час, так как на плохой дороге, где хоть немного трясло, Сенька бледнела еще сильнее и сдавленно стонала. Я в это время приподнимал руки, чтобы обеспечить дополнительную амортизацию, и шипел на Олега, что тот не дрова везет.
На крыльце больницы нас действительно встречали санитары с носилками. Осторожно положил на них жену и двинулся следом. В операционном блоке нас ждал гладковыбритый и коротко подстриженный пожилой мужчина с военной выправкой. Есения даже улыбнулась ему:
- Виталий Петрович.
- Ох, дочка. Довела ты себя. – Улыбнулся мужчина. – Поехали лечиться?
Санитары быстро скрылись вместе с Есенией и хирургом за дверями, оставляя нас с Арсением и Олегом в коридоре.
- Кто это? – Спросил у Маленького.
- Виталий Петрович. Лучший военный хирург в городе. Бабушкин бойфренд, как она говорит. – Отозвался он, обеспокоенно глядя на закрывшуюся дверь. Так, ну хоть оперировать будет хороший специалист.
Олег стоял рядом с нами, понурив голову. Я ведь видел, что Сенька ему понравилась, вот только познакомил их поздно. Тогда, когда сам не захотел отдавать ее никому. А тут он еще и допустил похищение. Да и чувство вины, что все это время Есении было плохо, давило. Через десять минут он встрепенулся.
- Поеду, гляну, как там дела в ангаре. – Он развернулся, чтобы выйти.
- Не убивать до моего приезда. – Предупредил. Друг только кивнул и ушел.
Еще через десять минут к нашему бдению в коридоре больницы присоединились Димка и Семен Сергеевич, которые следующий час молча наблюдали за тем, как я бегаю по коридору от стены до стены. А мне было плохо. Хотя должно было, после того, как Сеньку нашли, хоть немного отпустить. Ан, нет. Нифига подобного. Где-то там за стеной, я знал, что ее кожу рассекал скальпель, и у меня ощущение было, что это мне самурайским мечом внутренности выковыривают. Ее боль была моей болью. Внутри все горело от осознания, что я ничего не могу сделать, кроме как ждать. Никто не знает, в каких богов я начал верить, за прошедшие два с половиной дня. Никто не знает, кому я молился, пока добирались до больницы.