— Ее зовут Фатима, — прошептал профессору Мустафа и, тихо вздохнув, продолжил:
— Она лучшая, от Каира до Асуана.
Шелли, не зная, что ответить, кивнул и захлопал в ладоши, в этот же момент и остальные стали хлопать в такт музыке, побуждая Фатиму ко все более откровенным движениям. Босыми ногами она отбивала ритм на коврах, покрывавших полы из белого камня, выбивая из них облачка пыли. Каманги повторяли одну и ту же мелодию, и на атласной коже Фатимы появились искрящиеся капельки пота.
Не обращая внимания на такое количество сладострастия, за колонной уселись в кружок четверо местных жителей, что можно было заключить по их одежде. От их темных мундштуков шли пестрые тонкие трубки — они курили кальян, выпуская белые клубы дыма. Самой интересной личностью среди них был лысый старик с протезом ноги, отложенным им далеко в сторону, сопровождающий свою речь энергичными жестами и время от времени бросающий вокруг себя опасливые взгляды, будто опасаясь, что его подслушивают.
— Газеты пишут, — шептал он, — генерал-губернатор Элдон Горст возвратился в Англию ожидать смерти.
— Этого не жалко, — ответил стройный загорелый мужчина справа от старика. — Он до Кромера недотягивает.
— Дотягивает или нет, но кедив собирается в Вильтшир, нанести больному визит.
— Но это невозможно!
— Будь он проклят! — взорвался другой.
— Это унизительно для всего египетского народа!
Одноногий нагнулся к своему соседу, положил руку на его плечо и спокойно сказал:
— Необходимо предотвратить поездку Аббаса Хильми. Наши друзья в Александрии уже разработали план.
— Как, интересно, можно препятствовать поездке кедива в Англию?
— Аббас Хильми плывет на фрегате «Ком Омбо». Путь до Англии неблизкий. Понимаете, что я имею в виду?
Остальные закивали.
— В любом случае, — добавил одноногий, — Ибн Кадар, капитан, на нашей стороне.
— На него можно положиться?
— Бесспорно. За деньги танцует даже пророк Мухаммед.
В тот момент, когда Фатима, опустившись на колени и широко раздвинув их, откинулась назад, так что ее волосы коснулись пола, музыка внезапно оборвалась: послышалось цоканье копыт, прогремел выстрел, из парка доносились возбужденные крики, и, прежде чем вооруженные стражи Мустафы успели отреагировать, в зал ворвались всадники с закрытыми лицами. Их было пятеро или шестеро, они возникли одновременно с нескольких сторон и, опрокидывая светильники и столы, с криками: «La illah il’allah — Нет бога на земле, кроме Аллаха» начали стрелять по гостям.
Шелли увлек Клэр на пол, закрыл ее собой, и они вместе, тесно обнявшись, откатились за балюстраду.