– Я люблю тебя, Алекс, – произнесла Бабуля. – Как бы ты ни поступил, я все равно буду любить тебя. Женись на ней. Ну, или по крайней мере, просто живите вместе, – тут она рассмеялась. – Даже ушам своим не верю, как я смогла ляпнуть эти последние слова.
Она нежно поцеловала меня и направилась к своей спальне.
– У меня тоже есть поклонники, – раздался ее голос из коридора.
– Выходи замуж за одного из них, – отозвался я.
– Но я не влюблена, господин пожиратель пирогов с меренгой и лимоном. А ты влюблен.
Ранним утром, а именно в 6:35, мы с Сэмпсоном сели на «Метролайнер» до нью-йоркской Пени Стейшн. По времени получалось почти то же самое, как если бы мы отправились в аэропорт, потратили время на парковку и формальности с вылетом. К тому же, мне хотелось поразмыслить и составить себе определенное мнение о поездах.
Теория о том, что убийцей с вокзала Пени Стейшн являлся Сонеджи, была выдвинута нью-йоркской полицией. Мне следовало подробней разузнать об убийствах в Нью-Йорке, хотя по почерку они весьма напоминали преступления на Юнион-Стейшн.
Пользуясь удобствами железнодорожной поездки, я мог спокойно порассуждать о Сонеджи. Оставалось непонятным: почему Гэри совершает преступления, больше напоминающие акты отчаяния. Просто какое-то самоубийство.
Я беседовал с Сонеджи десятки раз после того, как арестовал его несколько лет назад. Это было дело Данн-Голдберга. Тогда мне и в голову не приходило, что у него имеются суицидальные наклонности. Слишком уж он был эгоистичен, даже эгоцентричен.
Может, просто кто-то копирует его почерк? В любом случае, чем быни были продиктованы его действия, это в голове не укладывалось. Что изменилось? Совершил ли эти преступления Сонеджи? Может быть, это его очередной фокус? Или очень хитро расставленная ловушка? Каким образом, черт возьми, моя кровь оказалась на снайперской винтовке на Юнион Стейшн?
Что это за западня? И по какой причине? Ясно, что Сонеджи одержим своими преступлениями и без причины, действовать не будет.
Зачем ему убивать на вокзалах совершенно посторонних людей? И почему именно на вокзалах?
– Ого! Шоколадка, у тебя уже голова дымится. Ты в курсе? – Сэмпсон сначала взглянул на меня, а потом обратился к симпатичным попутчикам, сидящим напротив: – Такие маленькие белые колечки дыма. Здесь и здесь. Вам видно?
Он наклонился ко мне и принялся похлопывать меня свернутой газетой по голове, словно пытаясь сбить несуществующее пламя.
Сэмпсон умудряется даже с невозмутимым холодным видом разыграть настоящий фарс. Перемена атмосферы в вагоне не заставила себя ждать. Мы оба расхохотались, и даже наши попутчики оторвались от своих газет, ноутбуков, чашечек с кофе и добродушно заулыбались.