Начнем с того, что большинство вождей белого дела вряд ли были готовы спеть «Боже, царя храни!» Генерал Корнилов — первый командующий Добровольческой армией — вообще имел демократические убеждения. Даже почти левые. Свой первый выход на большую историческую сцену он начал с поступка, который ни за что не мог попасть в советские фильмы, ибо с коммунистической точки зрения не имел объяснения. Это он во время Февральской революции лично арестовывал императрицу Александру Федоровну в Царском Селе. Как такой «хороший» человек мог потом пойти против советской власти? Но дело в том, что будущую Россию генерал видел как буржуазную республику с собой во главе. А себя — чем-то вроде нового Наполеона, который должен был прийти после смуты и навести порядок. Большевиков, естественно, в этой чудесной новой православной России без царя не предполагалось. Разве что некоторое их количество должно было болтаться для красоты на фонарных столбах после торжественного взятия Москвы.
«Генерала Корнилова считать монархистом было нельзя, — писал в мемуарах пришедший ему на смену Деникин. — Генерал Марков не скрывал своих монархических убеждений, но твердо считал, что выявить свои убеждения должно только после освобождения Родины. Генерал Кутепов, ярый монархист, поборол в себе свои чувства и влечения и заявил, что если воля Учредительного собрания остановится на иной, не монархической, форме правления, то он приложит руку к козырьку и скажет: «Слушаю!»
Генерала Алексеева Деникин тоже называл «монархистом». Правда, это был какой-то странный монархист. Ведь именно он в марте 1917 года посоветовал Николаю II отречься от престола. Нет, чтобы сказать: «Вы что, Ваше Величество, спятили? Какое отречение? Сейчас все вместе — по вагонам и в Петроград! Душить свободу!» Так на его месте (а место было высокое — начальник генерального штаба русской армии!) заявил бы любой настоящий монархист.
Вообще даже по происхождению интересная публика собралась у руля Добровольческой армии. Только что упомянутый Алексеев — сын солдата. Деникин — имел почти такую же родословную. Его отец — простой крепостной мужик — попал в армию при Николае I, когда служили целых двадцать пять лет, и из рядовых выбился в майоры. Женился на бедной польской барышне. От этого брака русского офицера «из народа» с полькой и родился Антон Иванович Деникин — киевский юнкер и убежденный адепт единой и неделимой России. В патриоты возрождающейся Польши его не потянуло — слишком хорошо понимал, какая смешная страна из этой затеи получится.