. Варшавянам до сих пор привычно все свои проблемы сваливать на русских. Имею смелость предположить, исчезни Московия с белу свету, в Польше и Малороссии начались бы массовые самоубийства от непонимания: как жить дальше? Будто в ваше царствование, бурлит Кавказ, абреки нападают друг на друга, на казачьи патрули, похищают и грабят, открыто заводят нескольких жён, ссылаясь на волю Аллаха. Сановники же империи стараются делать вид, будто горные народы суть забавные зверьки, коих надо оставить пастись в естественных условиях. Бунтовщиков и прочих декабристов современности отныне не ссылают воевать на Кавказ – их достаточно не показывать по телевизору (диавольскому изобретению будущего), и население уверяется, что оппозиция в империи провалилась в тартарары. Крым, как и под конец вашей жизни, вновь стал предметом всеобщего раздора, вокруг него ссорятся и малороссы, и великороссы, и местные татары, и европейские королевства, даже Северо-Американские Соединённые Штаты – и те влезли в спор… Мрачное место, ваше величество. О! Я понимаю – вам куда интереснее слушать про политику, однако хочу рассказать одну важную вещь, а то забуду. Вообразите, любезный Николай Павлович: подали вам обед, а вы не притрагиваетесь к еде, не берёте ни единого кусочка, зато спешно зовёте художника, дабы тот запечатлел ваше пиршество. После же созываете знакомцев и родственников взглянуть на изображение блюд и просите их похвалить (по крайней мере, всей душой ожидаете этого). А если не похвалят, обижаетесь и исключаете из друзей. Впечатлились? В нынешней Великороссии сие течение жизни никого не удивляет – напротив, все только так и делают. Едва на столе появляется блюдо с дымящимися яствами, московитяне в то же мгновение хватаются за телефон и сперва увековечивают вид кушанья, как бы ни были голодны, и затем, кое-как перекусывая, отслеживают количество лайков. Нет, это не собаки северной породы, кружащие возле стола в мечтах насчёт остатков еды, а определённые знаки, каковые ставят на изображение пищи те, кто ею полюбовался. Лайков ожидают, затаив дыхание, расстраиваются, когда их количество ничтожно, у множества людей вся их жизнь состоит из этих отметок. Что такое телефон, я расскажу при личной встрече, это нужно показывать: многие вещи в Москве совершенно не поддаются объяснению.
…Касаемо других сюрпризов скажу: московское общество не любит меняться, но обожает поучать других. Здесь всё как и прежде при вашем дворе. Самые разнузданные развратники – строгие моралисты, излюбленные дамами диетологи – безумные обжоры, опытные офицеры – из тех, кто не нюхал пороху. Стоит кому-то заявить, например, что (простите за нескромность) «Медный всадник» написал Пушкин, так обязательно появятся стихоплёты и заругаются: на самом деле, по подтверждённым источникам, сие сочинил по пьяни Тургенев либо и вовсе поэма – труд оплаченных литературных негров, к чьим услугам прибегал мой брат по африканской крови Александр Дюма. Люди любят спорить, и неважно, на какую тему, каждый желает на пустом месте доказать, что именно он-то и есть умнее всех. Авторитета нет ни у кого. Наверное, вы сравните подобные порядки с нравами Смутного времени, однако там было проще: одна династия сменила другую, затем польское владычество, и наконец – на троне Романовы, к коим имеете честь принадлежать и вы, государь. Сейчас же не Смутное время, а бардак. Все ненавидят Северо-Американские Соёдинённые Штаты, но в трактирах с американской едой не протолкнёшься, все отчаянно вкушают поганые расстегаи, называемые «гамбургерами», и пьют нечто пузырящееся, по виду похожее на дрянной квас. Ваше величество, тут легко с ума можно сойти за одну минуту жизни.