И если шокированная Стефка только испуганно крестилась, то сопровождающие девушки даже подвывали от ужаса, не столько помогая идти беременной женщине, сколько в полуобмороке обвиснув на её руках.
Монастырь пылал. По двору бегали нагруженные награбленными пожитками вооруженные люди. То там, то тут корчились со вспоротыми животами монахини, валялись и другие, уже отошедшие в иной мир, после того, как им разбили головы. При виде растекающихся по земле сгустков крови, внутренностей и мозгов потрясенная Стефка испытала такую тошноту, что рвотные спазмы подошли к самой глотке. Она не выдержала и, резко остановившись, выплеснула из себя всё содержимое желудка.
- Для жены Молота ведьм, мадам, вы слишком чувствительны! - прогрохотал за спиной уже знакомый мерзкий голос.
Взмокшая от слабости и ужаса Стефка, тем не менее, убыстрила шаг, стараясь не смотреть по сторонам. За разбитыми и снесенными с петель воротами пленниц затолкали в закрытую повозку, после чего на приличной скорости повезли прочь. Но ещё долго, трясущиеся на ухабах женщины даже сквозь занавеси кибитки видели, озарявший горизонт огонь. Это горели кровли крыш монастыря. От горечи, ужаса и страха, они, крепко обняв друг друга, безутешно рыдали.
- Что с нами будет?- отчаянно всхлипывала Бланка. - Как же мой жених?
- Какой жених, дурочка? - буркнула, так же размазывающая слезы по щекам, Аннет.- Благодари Бога, что не валяешься со вспоротым животом в горящей обители!
Стефка прижала заплаканные лица к своей груди, но чем она ещё могла успокоить невинных девушек? Сказать, что, скорее всего, на первой же стоянке их изнасилуют? Нет, уж лучше пусть надеются на лучшее, а там... как знать, может Пресвятая Дева смилуется над ними!
Наконец, нарыдавшиеся девушки уснули под немилосердную болтанку несущейся на недопустимой скорости повозки, а вот Стефании было не до сна. Тяжкие мысли не давали ей покоя - кто её украл, зачем?
Явно не Рауль! Ему не нужен весь этот кровавый переполох - он мог похитить её без малейшего шума! Ярек? Но такая кровь, такая жестокость в её понимании вовсе не сочеталась с бывшим возлюбленным, любящим рассуждать о гуманизме. Палацкий был по-настоящему благороден, недаром он не стал добивать де ла Верду на поединке. Но кто тогда? Кому она понадобилась? Не этому же закованному в латы чудовищу? Как не мимолетен был взгляд, брошенный на его фигуру, Стефка было твердо уверена, что никогда раньше не видела человека такой могучей стати.
Между тем, пленниц везли куда-то на восток, почти без остановок всю ночь и ещё полдня. На коротком привале их быстро сводили по нужде и скудно покормили хлебом, сыром и вином, и они опять тронулись в путь.