И сейчас он надеялся, просто надеялся, что эта хроника хоть в чем — то поможет сидящим позади него конструкторам и инженерам.
Нельзя сказать, что они ничего не делали. Немецкая промышленность вслед за русской переходила на промежуточный патрон. Правда, автоматического оружия под него еще не было, а копировать русский автомат Калашникова Фюрер запретил — сделать это — значило расписаться в беспомощности немецкой нации и признать безоговорочно победу варваров. Ввиду все более масштабного перевооружения Красной Армии в качестве трофеев все чаще стали попадать образцы оружия, которое в начале войны русские никогда не оставляли на поле боя. Автоматический гранатомет, единый пулемет, снайперская винтовка — просто шедевр с точки зрения немецких конструкторов. Но вот ни своих уникальных танков, ни самолетов русские не оставляли. Хотя, надо признаться, поразить этих «монстров» и «дьяволов» германским солдатам было нечем.
Гитлер знал, из — за кого у него болит голова. Она болела из — за шефа военной разведки и контрразведки Абвера Канариса. Именно его структура не смогла вскрыть подготовку Советов к войне, именно она не отследила новинки военной промышленности русских, его люди раз за разом проваливали все операции по добыче образцов русского оружия. И когда Гейдрих положил на стол сведения о том, что Канарис не просто англофил, но и поддерживает связь с английской разведкой, его участь была решена.
В этот же день пришло сообщение о нападении Микадо на Тихоокеанский Флот США. Успех был предопределен неожиданностью — янки потеряли в Перл — Харборе 6 из 8 линкоров, кроме того, японцы сумели перехватить и уничтожить два из трех авианосцев — «Энтерпрайз» и «Лексингтон», получив таким образом, явное преимущество над противниками.
21 декабря 1941 года. Район Минска.
Оганян вошел в кабинет Командующего Западным Фронтом дважды Героя Советского Союза генерала армии Жукова и, вскинув руку к козырьку фуражки, начал докладывать о прибытии 1-ой УА в распоряжение Фронта, но Жуков махнул рукой, прерывая его, и с улыбкой заключил в объятия. Это было редким жестом у генерала, имевшего крутой нрав и нелестную оценку со стороны обиженных им. В данном случае Жуков ничуть не притворялся. Он, действительно, был рад и прибытию в состав его Фронта лучшего на тот момент оперативно — стратегического объединения Красной Армии, и то, что командует им именно Иосиф Бакратович.
Первое значило то, что Красная Армия брала инициативу в свои руки после в целом успешных оборонительных операций лета 41-го года. И еще это значило, что именно Западный Фронт станет участником стратегической операции. И третье — у него был весьма положительный опыт взаимодействия лично с Оганяном