Мы останавливаемся возле какого-то пляжа, только этот пляж весь в камнях. Совсем как в детстве, когда ты едешь на пляж и думаешь, что там будет песок и ты будешь ходить босиком, а оказывается, что вокруг сплошные камни. Вдалеке стоит несколько домов. Мне становится грустно, потому что было бы клево, если бы мы с Джинти жили в одном из них, а по соседству жила бы какая-нибудь старая милая женщина вроде миссис Катбертсон и можно было бы помогать ей, подносить покупки из магазина, потому что с ее старыми ногами идти ужасно долго. И не было бы никакого кокаина — здесь, у моря. Нет, не было бы.
Этот парень, Ронни, ходит по пляжу с какими-то другими парнями, и те указывают ему в разные стороны, показывают какие-то рисунки и планы. Мы с Терри сидим рядом с кэбом, Терри курит сигарету. У него красивый портсигар, совсем такой же, как был когда-то у Мориса. Ага, Терри снова начал курить, набрал вес и все такое. Мне хочется сказать ему, чтобы он не делал этого, из-за того что случилось с Морисом.
— А чем занимается твой друг, Терри? Что-то строит?
— Да, какое-то поле для гольфа и квартиры, сука. В половине случаев я вообще не понимаю, о чем этот придурок там разглагольствует.
— Как жаль, ведь здесь такой клевый вид, до самого моря все видно.
— Да кому какое, нахуй, дело, а? — Терри докуривает сигарету и щелчком посылает окурок прочь. — Все теперь проебано, приятель.
Мне не нравится, когда Терри так разговаривает, потому что Терри должен быть веселым Терри, обычно он веселый Терри с дурацкой ухмылкой на лице.
— Это потому что тебе грустно из-за твоего настоящего папы Алека, который лежит на кладбище вместе с этими страшными жуками? Мне бывает грустно из-за моего взрыва и малышки Джинти… которая ушла, — говорю я и представляю, как Джинти в белом платье идет по трамвайным путям.
— Нет… это из-за того, что у меня плохое сердце, Джонти.
— Нет, это не так, Терри! У тебя хорошее сердце! Это у парней из «Паба без названия», у них плохое сердце! А не у тебя!
Терри выдавливает веселую улыбочку:
— Нет, приятель, ты меня не понял. Это типа медицинский диагноз, так врачи сказали. Это значит, что я не могу заниматься некоторыми вещами. Например, заниматься любовью с девчонками.
Я хочу ответить ему, что тоже не могу теперь этим заниматься, но это было бы неправдой, ведь у меня есть Карен.
— Это все из-за личинок, которые вылезли из шишки настоящего папы Алека? Они как будто бы преследуют меня, Терри, ага, преследуют, точняк.
— Это тут ни при чем, — говорит Терри. — Пока эти личинки вылезают из чужого члена, а не из моего, меня это не волнует. Дело в моторе. — Он похлопывает себя по груди. — Ебля для него слишком тяжелая нагрузка. — Он смотрит на окурок, который он выбросил. — Мне вообще не стоит курить и набирать вес… я мог бы с тем же успехом просто устроить знатный заезд, вместо того чтобы вот так все проебывать. — Он морщит лоб и с силой бьет кулаком по дверце кэба.