Искушение рассказать Ронни о том, что его разыграли, было крайне велико, но факт растраты третьей бутылки постоянно терзал душу его американского друга, поэтому ни о каком разоблачении не могло быть и речи. Кроме того, продолжались расследования страховой компании и полиции, как и тяжба Ронни против Мортимера.
Терри встречается с Дерьмовым Копом, который уже успел отпустить бороду, в «Старбаксе» на Хеймаркет. У него на лице по-прежнему неизменное выражение напускного беспристрастия, но во взгляде угадывается элемент озабоченности, указывающий на свойственные полиции лукавство и пронырливость, которые роднят их, по словам друга Терри, диджея Карла, с журналистами.
— Ну так в чем там дело? — спрашивает Терри, доводя атмосферу беспристрастности до совершенства, но все же надеясь, что Дерьмовый Коп поделится с ним новостями о Джинти.
Дерьмовый Коп возится со своей чашкой эспрессо, а потом бросает на Терри испытующий взгляд:
— Вы ведь слышали, что кто-то анонимно прислал нам дневник Жанетт Магдален?
Терри делает вид, что ничего такого не знает.
— Да, это дало нам возможность получить ордер на обыск, — объясняет коп, изучая реакцию Терри. А потом добавляет: — Но из дневника были вырваны две страницы.
Терри прекрасно знает, как это работает. Предполагается, что он запаникует, поскольку решит, что в дневнике против него есть прямые обвинения. Но единственная информация, которую мог предоставить полиции этот документ, заключается в том, что Терри — машина для ебли. Или был ею. Но этого Дерьмовому Копу знать не нужно. Он изображает несчастное выражение лица:
— Вы думаете его прислала одна из девчонок?
— Не знаю. Разумно предположить, что так. Но мы до сих не упоминали о том, что в дневнике неожиданно всплыло и ваше имя.
Хоть это и чушь собачья, потому что единственное упоминание о нем было на вырванных страницах, Терри решает, что лучше все же принять виноватый вид, тем более что сделать это нетрудно.
— Ой…
— Вы не говорили, что были с Жанетт Магдален любовниками.
Терри потрясен, он пытается понять, кто же его сдал, но все же смеется в ответ:
— Ну, с «любовниками» это вы переборщили. Трахнул ее разок в кэбе, как раз перед ураганом Мошонка. Она была моим предпоследним пассажиром в ту ночь. Все это есть в моих показаниях. Я подтвердил тогда, что высадил ее возле пивной, ну а про еблю, что ж, про такие вещи распространяться не принято.
Дерьмовый Коп пожимает плечами, выражая тем самым что-то вроде согласия. Затем он называет имена двух девчонок — одна из них Саския, — которые ушли из «Досуга» после исчезновения Джинти.