— Бритт-Мари, вы все-таки совсем даже не полная засранка, — улыбнулась Эльса.
— Спасибо, — неуверенно ответила Бритт-Мари, словно это была ловушка.
И они обменялись письмами. На Эльсином письме было написано «ЭЛЬСЕ». На письме Бритт-Мари — «Старой перечнице». Эльсе не пришлось упрашивать Бритт-Мари, та сама прочитала свое письмо вслух. У Бритт-Мари это здорово получается.
Письмо, разумеется, было длинное. Бабушке, само собой, хватало за что извиняться перед людьми, но никто из людей даже близко не имел такого количества оснований перед ними извиняться, как Бритт-Мари. Бабушка просила прощения за ту историю со снеговиком. За комья пыли в сушилке. За то, что стреляла в Бритт-Мари с балкона из пейнтбольного ружья, которое только что купила и хотела опробовать. Однажды, когда Бритт-Мари была в своем лучшем платье, бабушка попала ей в задницу, а там уже пятно брошкой не скроешь. Потому что цивилизованные люди на заднице брошки не носят. Бабушка писала, что теперь в полной мере осознала свою вину.
Но больше всего бабушка просила прощения в конце письма, и когда Бритт-Мари дошла до этого места, слова застряли у нее в горле, так что Эльсе пришлось заглянуть в листок и дочитать самой.
Прости, что я не когда ни говорила тебе: Кент тебя не достоин, ты заслуживаеш лутшего! Правда! Хоть ты и старая перечьница!
Аккуратно сложив письмо, Бритт-Мари попыталась улыбнуться как ни в чем не бывало.
— С правописанием у твоей бабушки всегда были проблемы, да-да.
— Она писала как безграмотная курица лапой, — ответила Эльса.
И тут Бритт-Мари улыбнулась самой настоящей улыбкой, почти как все нормальные люди. Эльса погладила ее по руке:
— Бабушка знала, что вы решите кроссворд.
Бритт-Мари с растерянным видом теребила письмо.
— Как ты догадалась, что это я?
— Буквы в клеточках написаны карандашом. Бабушка всегда говорила, что вы из тех, кто не может уехать в отпуск, не застелив кровати, или заполнить кроссворд ручкой, не выпив перед этим пару бокалов вина. А я никогда не видела, чтобы вы пили вино.
Бритт-Мари смахнула невидимые пылинки с бабушкиного письма и упрямо ответила:
— Иначе буквы нельзя стереть. Мы же не варвары.
— Конечно нет. Совсем не варвары. Нет-нет, — передразнила Эльса.
Она посмотрела на конверт в руках Бритт-Мари. В нем было что-то еще. И это что-то слегка позвякивало. Бритт-Мари осторожно отогнула краешек конверта и вытянула шею, как будто боялась, что из конверта выпрыгнет бабушка собственной персоной и закричит: «УУУУУУУ!»
Наконец Бритт-Мари запустила туда руку и достала бабушкины ключи от «рено».