Последнее Клава говорит полушёпотом, с придыханием. Мой рот опять растягивается в улыбке.
— Ну и дурочка же ты, — говорю. — Он же использовал тебя явно. Продукты ему присылала, деньги на телефон, да?..
— Ну конечно. Но он себя очень ругал, что берет у женщины деньги!.. Говорил, на воле себе не позволял такого. Обещал, что выйдет, заработает — в сто раз больше мне отдаст.
— Отдал?..
Клава помрачнела:
— Нет, не отдал… Я его встречала с зоны. Он был так рад. Как ребенок. Сказал, я одна у него на этом свете осталась. Я работала тогда в магазине, уже год как, зарабатывала более-менее… Квартиру сняла — не с моими же родителями жить. Они от меня вообще отказались, как только узнали, что я с зеком связалась. И там пошло поехало. Пьянки-гулянки. Друзья. Бабы какие-то… И тубик один сиделец бывший нам принес…
— Что ж ты их не выгнала, да и Славку своего тоже? Нафига такое счастье?
Она пожимает плечами:
— Не знаю… Надеялась, наверно.
— Вот и донадеялась. Он же подставил тебя.
— Сама виновата, — вздохнула Клава. — Не надо быть такой дурой. Для меня и тыща-то баксов — немаленькие деньги, а уж что говорить про пять. Он говорил, что деньги нужны, чтоб взятку дать… И дальше он начнет работать, магазин откроет, мы заживем… Ребёнка родим. Слава тебе Господи, я хоть не залетела от него… Занять мне не у кого было. Только соседка на ум пришла. Лучше б она отказалась тогда давать мне в долг. Славка с её деньгами пропал… Потом я узнала, что его опять посадили за разбой. Взяла кредит — отдала соседке деньги. А мне вот проценты капают… Иногда от мыслей, как дальше быть — хочется в петлю…
— А сейчас, когда он снова сидит?.. Опять перезваниваетесь, переписываетесь?..
— Нет, ничего о нём не знаю. Только знаю, что в Иркутской области…
— Он, наверно, новую себе нашёл.
— Может быть.
— Любишь его до сих пор?
Клава отвечает не сразу.
— Не знаю… Много было такого, что я люблю вспоминать. Всё-таки я счастливая с ним была. Как никогда в своей жизни. Но, конечно, я понимаю, это он во всем виноват, что со мной случилось. И долг, и тубик… Хорошо, хоть ВИЧ мне не принес…
И тут же осекается:
— Ой, извини пожалуйста!.. Что я говорю…
— Да нет, ты права. Это действительно прекрасно…
***
В тубдиспансере пили все, кто еще не был отправлен в морг. Ну ладно, почти все. Всё-таки не только маргиналы были здешними постояльцами. Хватало и тех, кого принято называть нормальными: благого вида старушки, филологические студентки (они, Тася и Сима, говорили мне: «Теперь мы к Чехову относимся совершенно особенно!»), жилистые деревенские мужички, до последнего жевавшие сушёные медведки, прежде чем обратиться к врачу… А еще ходили слухи, что в отдельной хорошей палате тут лежит работница мэрии, которая на протяжении нескольких лет варила собак в надежде на излечение от туберкулёза. Всякие, в общем, были люди…