— Не язви дорогой мой! Сам виноват, нужно было все нормально организовать. По-людски…
Алекс отключил громкую связь и приложил телефон к плечу минут несколько молча рассматривая темноту за окном. Видимо, мама включила пластинку по второму кругу. Что-то в его позе было, что Нике захотелось подняться, подойти и обнять его со спины, чтобы немного успокоить и утешить. И только когда Серебряков резко повернул в ее сторону голову, она поняла, что действительно следовала своим мыслям. Левая рука, что не придерживала плед, так и застыла в воздухе рядом с его плечом.
— Ладно, мам. В субботу отчитаешь, мы приедем. Да с ночёвкой, да конечно, поговорите. Все, пока, целую, — пока он говорил, мужчина стремительно отошел от нее на безопасное расстояние и распрощавшись с родительницей отключил телефон.
— Есть хочешь, — со вздохом поинтересовался Серебряков.
— Нет, — Ника сама не поняла, почему ее голос стал вдруг таким бесстрастным.
— Кофе-чай?
— Кофе с…
— Знаю! Если хочешь, включи свет. Пульт от телевизора на тумбочке, — указал он рукой и скрылся за дверью.
Ника устроилась на диване с ногами и хорошенько закуталась в плед.
О том, что она уснула, Ника узнала, когда на нее что-то мягко шлепнулось и Алекс громко сообщил, чтобы она сходила переоделась, а не мешала ему своим храпом слушать фильм.
Едва слышно выругавшись в адрес Серебрякова, Ника послушно побрела в ванную, которая оказалась рядом с кухней.
— Шикарно, — одним словом описала девушка данное помещение. Большая ванная, куда при желании вдвоем можно смело залезть. Большое зеркало, причудливая раковина. Кафель теплых оттенков с приятным узором. Ника решила воспользоваться гостеприимством Алекса и раздевшись залезла под душ. С блаженным стоном она встала под горячие струи воды, которые смывали с нее всю усталость накопившеюся за сегодняшний день.
Когда, разомлевшая она вернулась в гостевую, то обнаружила, что в том же помещений был еще и камин, вполне себе действующий.
— Свет включить? — Алекс подкинул последнее полено и закрыл стеклянную дверцу перед камином.
— Нет, но расческу я бы позаимствовала.
Усевшись перед камином на коврике, имитирующем чью-то шкуру, Ника расправила волосы, давая им равномерно просохнуть (фена она не обнаружила, что давало понять, что женщины тут не проживает).
Серебряков приблизился, выдав ей расческу и уселся в кресле. Что шло по телевизору, он слабо помнил, так как был занят разглядыванием того, как Ника причесывала влажные волосы. Убрав волосы на бок, она оголила шею и плечо. Футболка, которую Алекс ей одолжил, оказалась ей большая и ворот слишком широкий, плохо державшись на ее хрупких, по сравнению с ним, плечах.