– Да? – я так явно обрадовалась, что он поморщился. - Α зачем тогда раздеваться?
– Тебе надо расслабиться. И нам надо привыкнуть друг к другу. Ускоренным способом, – загадочнo произнес он и указал на коврик. - Так что раздевайся и ложись на живот, наемница.
– Я не...
– Живо! – рявкнул он, вновь теряя свое арктическое спокойствие. Глаза линкха сияли голубым блеском, крылья носа трепетали, и мне вновь сделалось жутко. Да что с ним такое?
– Ты начинаешь меня злить. Я жду. – Голос линкха звучал угрожающе.
Я уныло стянула куртку, нехотя освободилась от штанов и майки.
– Белье тоже? – уставилась на застывшего посреди комнаты мужчину.
– Да, – хмуро приказал он и, к моему облегчению, отвернулся. – Ложись на живот. Сюда.
– На коврик? Всегда думала , что на кровати лежать удобнее.
– Ты слишком много говоришь.
– Я ещё и думаю много. И в основном нецензурно.
– Даже не сомневаюсь, – хмыкнул линкх. – Наверное, своих заказчиков ты убиваешь болтовней.
– А ты свои жертвы замораживаешь холодным презрением? – не удержалась я.
Линкх посмотрел через плечо, и я инстинктивно закрыла грудь руками. Он повернулся и смерил меня медленным взглядом. Всю – от макушки, до кончиков пальцев. Я прямо физически ощутила этот взгляд, внимательный и острый.
– Может, хватит на меня пялиться? - не выдержала я.
– А ты разве не этого добивалась своими словами? Я на тебя не смотрел.
Я вспыхнула. Вот же разбавленный бензин!
Линкх дернул уголком рта и снова безразлично отвернулся.
– Я жду, наемница.
Я со вздохом стянула трусики и бюстгальтер, сверля злым взглядом спину линкха. Что он задумал? Но спрашивать не стала, хватит показывать ему свой страх. Убеждая себя не орать, даже если гад решит порезать меня на лоскутки, я растянулась на мягком коврике. И тут же мoи бедра были накрыты тонким полотном, отчего дышать стало легче. А потом – тяжелее, потому что Скриф нагло уселся сверху.
– Эй, линкх, ты что это задумал?! – дернулась я, пытаясь подняться.
Он надавил ладонью между моих лопаток.
– Лежи тихо, наемница. Руки вдоль тела.
– Что ты… – я охнула, кoгда сверху капнуло масло, а потом горячие руки принялись растирать его по моей коже. - Что ты делаешь?
– Это называется массаж, – язвительно отозвался он. – Слышала о таком? Или ты разбираешься лишь в ржавых мотоциклах? Ах да, ты еще знаешь что-то об Эйнштейне!
– Я много в чем разбираюсь, – буркнула я, настороженно прислушиваясь
к сильным движениям. Это что, уловка? О массаже я знала лишь то, что на улице Мотыльков его делают клиентам перед тем, как перейти к интиму. – Это у тебя что, прелюдия такая?