– Что? – опешила я. - Причем тут Гильдия? Она не имеет никого отношения к…
– К чему? – вкрадчиво спросил Эр.
Я облизала пересохшие губы.
– Слушай, это все не так, как выглядит, - беспомощно пробормотала я. – Мы просто… Он мне вообще никто. Ничего… личного.
Скриф рассмеялся, забавляясь, Эр сжал кулаки.
– Я разочарован, Ирис, – высокомерно сказал Мастер. Синева его глаз потемнела до черноты. – Сильно разочарован. Боюсь, это отразится на твоей работе.
– Слушай, да, я… Кстати, о работе! Нам надо поговорить о моем заказе, Эр…
– Я не обсуждаю дела при посторонних, – заявил Мастер, сверля взглядом Скрифа. Тот сидел, развалившись, уголок рта на обезображенной шрамом половине лица приподнят в ухмылке.
– А я бы с удовольствием послушал, – бросил линкх.
– Не нарывайся, Лунный, – прорычал Мастер и, развернувшись на каблуках, вышел, хлопнув дверью.
Я прижала к груди падающее полотенце, рассматривая створку и испытывая отвратительное желание броситься за Эром следом. Внутри меня бились привычная привязанность к пожирателю и появившееcя недоверие… Но что, если Скриф не прав? Мастер не мог послать меня на смерть!
– У тебя очень плохой вкус, наемница, - задумчиво протянул за моей спиной Скриф.
И я не выдержала. Метнулась к кoмоду, выдернула из ящика револьвер, взвела курок. Полотенце, конечно, свалилось, но это меня сейчас волновало меньше всего.
– Убирайся. Из. Моей. Квартиры! – яростно прошипела я. – Проваливай!
– Просто изумительно, как меняется женщина, стоит ей вляпаться в дерьмо под названием чувства, – линкх неспешно поднялся, накинул свою рубашку. Лениво застегнул пуговицы, рассматривая меня.
– Жалкое зрелище, наемница. Ты лепетала и виляла хвостом, как дворовая собака. Ты уже готова его оправдать и простить, не так ли?
Я захлебңулась возмущением. Противно. Обидно. Гадко. И ужасно не хочется признавать его правoту. Но и врать самой себе не желаю. Злоcть затопила разум, и я дернула рукой.
– Пошел вон, линкх! В моем кольте шесть зачарованных пуль. На каждой – весьма неприятный для тебя знак Изначального языка. И поверь, я выпущу в тебя их все.
Скриф рассмеялся. Я выстрелила.
Он прижал ладонь к плечу и вскинул голову, глядя на меня. Глаза выцвели моментально, став белыми,и я едва удержалась от того, чтобы попятиться.
Черт, я видела этого линкха в бою и понимала, что, реши он меня прирезать, револьвер его не остановит.
– Ты испортила мне рубашку, наемница, - глухо сказал он. А потом повернулся спиной и пошел к выходу. – Вечером приедешь в «Грани». Надень что-нибудь приличное.