Над очагом висел помятый чайник. Девушка набила его снегом и снова повесила над огнем. Снег превратился в воду, и скоро она закипела. В импровизированной кладовой она видела маленькую коробочку с листьями, что напомнили ей чайные. И по крайней мере, у них будет теплый напиток, чтобы окончательно забыть про холод и сырость.
Уилл с серьезным видом жевал еду, которую Ивэнлин поставила перед ним. Она улыбнулась. Ее охватила волна необъяснимого оптимизма. Она снова окинула взглядом пространство. На улице было совсем темно, и теперь хижину освещал только неяркий, но веселый свет желтоватого пламени. В его отблеске комната казалась уютной и гостеприимной; как Ивэнлин и надеялась, жар камина и запах сосновых бревен прогнали затхлую сырость.
– Место, конечно, так себе, но все лучше, чем ничего.
Девушка и не догадывалась, что она повторяет слова Холта, который был от них в сотнях километров к югу.
Холт с Хорасом ничуть не удивились, когда вскоре после неравной схватки начальник стражи сказал им, что Депарнье будет ждать их за ужином. Это было не приглашение, а самый настоящий приказ, и Холту не нужно было притворяться, будто он считает иначе. Он никак не отреагировал на сообщение стражника: просто отвернулся и уставился в окно. Стражнику, казалось, и дела не было, он развернулся и снова занял свое место наверху винтовой лестницы, что вела в обеденный зал. Он передал сообщение. Иноземцы его услышали.
Вечером Холт и Хорас вымылись, оделись и вместе сошли по ступеням на нижние этажи замка, эхо их шагов гулко отдавалось по каменным плитам. Большую часть дня они провели за обсуждением того, как им себя вести, и Хорасу не терпелось перейти от слов к делу. Когда они дошли до высоких дверей, ведущих в обеденный зал (высотой они были около трех метров), Холт положил руку юноше на плечо, остановив его. Он увидел нетерпение на лице младшего товарища. Их держали взаперти уже многие недели, им приходилось слушать презрительные, хоть и завуалированные, насмешки Депарнье и наблюдать за его издевательствами над слугами. Случай с поварихой и битва с молодым рыцарем были лишь двумя звеньями в длинной цепи. Холт знал, что Хорасу, нетерпеливому, как и вся молодежь, хотелось поскорее наказать Депарнье за его коварство и жестокость. Он также знал, что успех задуманного ими плана целиком зависит от умения выжидать.
Рейнджер понял, что Депарнье крайне важно казаться непобедимым и что это могло сыграть им на руку. Депарнье сам поставил себя в условия, вынуждавшие его принять любой вызов, если он брошен в присутствии свидетелей. Отговорки и увиливания тут ему не помогут. Если другим покажется, что он боится или не хочет сражаться, это станет для него началом долгого, но неизбежного падения.