Я мотнула головой и тут же зашипела.
- Тише, руми Латер, - голос пытался быть успокаивающим, но я отчетлива слышала в нем другие нотки. Сочувствия. Сострадания. Жалости. - Вам запрещены резкие движения.
Я была против. Я задергалась.
- Руми! А, проклятье, ну швы же разойдутся! Ладно-ладно, давайте помогу вам сесть.
Его голос ассоциировался с надежностью. С защитой. Такие чувства у меня вызывали только два человека. Первый был очень далеко отсюда. Даже не в этом мире и не в этой жизни. А второй...
Послышалось шевеление и шуршание материи. Что-то щелкнуло, что-то скрипнуло. Тепло чужих рук вернулось к моим запястьям, сместилось к ногам. Настолько легкие и плавные движения, такие незаметные и невесомые, казались нереальными.
Ограничители с рук и ног сняты. Две дополнительных подушки под спину и мне помогли бережно, аккуратно приподняться и облокотиться на мягкую опору. Спина запротестовала против такого насилия, но я оставалась непреклонна.
Если я собиралась вести серьезный разговор, мне требовалась любая иллюзия на равенство.
- Удобно? - он прижал к моему лбу свою руку, сдвигая в сторону несколько прилипших прядей волос. Которых там быть не могло. Потому что моя челка не бывает настолько длинной. Все ее попытки отрасти до нормальной длинны пресекались самым жестоким образом.
Я потянулась к голове, чтобы подтвердить очередную жуткую догадку. За простым жестом, направленным на проверку длинны отросших волос, я провернула другой. Содрала одним движением повязку-компресс с глаз.
- Руми... - это не был возмущенный возглас. Скорее обреченный, так как мужчина знал, что я поступлю именно так. Поэтому предварительно и закрыл на окне шторы. Притушил лампу, оставив совсем тусклый огонек, едва подрагивающий от слабого сквозняка. Мужчина просчитал мои действия. Это было плохо. Я становилась предсказуемой. Я подпустила его слишком близко к себе. Позволила быть узнаваемой.
Передо мной сидел Страж Клоу. Живой. Почти невредимый. На левой скуле отблески огня вырисовывали грубый рваный шрам. В последнюю нашу встречу его не было, как и тех других, что сейчас скрывались под рубашкой, и заставляли его сидеть в очень неудобной, но хотя бы не болезненной позе. Я могла только догадываться, что за заклятье поразило моего давнего знакомого.
Что-то неуловимо поменялось в нем. Прошло несколько дней, как мы расстались, но казалось, что пролетела целая вечность. Потому что нельзя внезапно осознать, что скучал по кому-то, не видя его двое суток. Наверное, я слишком сильно ударилась головой или в меня влили парочку лишних бутылок с зельями. А может, последствие суточной амнезии. Или...