Повелитель змей (Раше) - страница 14

— Я вижу, твой внук — хороший ученик, — заключил Хентекечу, в то время как Хети вернул змею к ее сородичам. — Он будет достойным тебя наследником.

Когда они вернулись в дом Дьедетотепа, дед сказал внуку, что доволен его поведением в храме и тем, что он сумел понравиться первому жрецу-чтецу.

— Хорошо, когда тебя любят боги, — наставительно произнес Дьедетотеп, — но еще лучше, когда тебя ценят великие мира сего, потому что от их желания зависит, сможешь ли ты стать кем-то большим, чем простым крестьянином.

В описываемую эпоху в самом озере, да и в канале, который соединял озеро с Нилом, было полным-полно крокодилов. Местные жители верили, что эти рептилии — воплощения божества, именуемого Себеком. Изображали Себека обычно в виде человека с головой крокодила. Начиная с Ночи времен, то есть времени, запечатленного в памяти людей, бог Себек считался богом-покровителем Файюма и главного города нома — Шедита, который греки (в то время, когда деяния Хети уже тысячу лет как были преданы забвению) назвали Крокодилополем[9].

В те времена озеро находилось не на западной окраине файюмской низины, как сейчас. Оно занимало большую площадь, разлившись почти до самого Шедита. Что до реки, то в сезон разлива воды Нила подступали к городским воротам, а иногда вода поднималась особенно высоко — до фундамента храма Себека. Святилище стояло к озеру тыльной стороной. В передней части здания, обращенной в сторону восходящего солнца и украшенной двумя пилонами, располагалось несколько дверей, выходивших во двор.

Хети вошел во двор храма. На плечах он нес толстую палку, с одного конца которой свисала связка крупной озерной рыбы, а к другому была привязана корзина с двумя змеями. Змеи предназначались Рененутет, богине-змее, хранительнице урожая, для которой в храме бога-крокодила было обустроено отдельное святилище.

В тени портика стоял мужчина в белой льняной набедренной повязке. Гладко выбритые голова и щеки свидетельствовали о том, что он является главой жрецов-уэбов, или чистых жрецов, хотя был он довольно молод, о чем говорило лицо с высокими скулами, без единой морщинки.

Хети остановился перед жрецом, положил на землю свою ношу и поклонился, прижав ладони к коленям.

— Мерсебек, господин мой! Я принес для тебя и для храма недостойные богов дары.

— Сын мой Хети, недостойных даров не бывает, потому что для бога важна вовсе не стоимость подарка, но то, насколько ценен дар для самого дарящего, потому что, жертвуя богу то, что нам дорого, мы тем самым демонстрируем свою любовь и свое к нему уважение.