— Как погас?
Все вокруг было залито кровью, запах пороховой гари забивал собой все.
— Дар у меня. Чувствую живых. Он пропал! — односложно ответил крестный, а затем с ненавистью посмотрел на противника, — А ты, мудила, живи пока, но помни, урод, свежак на твоей совести…
И хотел пнуть в бок усевшегося уже на заднюю точку рейдера, дышащего будто загнанная лошадь. Однако Каспер ловко перехватил его ногу, повернул, дернул на себя и опять они покатились по полу.
— Я тебя, сука, задавлю, — сдавленно шипел Третьяк.
Вновь закричала девушка, лицо перекошенное, в глазах слезы. Страх. Мать, вашу же мать, да что творится-то?
Водила что-то тоже орал. Но эффект от его угроз был нулевой.
Я шагнул к борющимся рейдерам.
Выбор теперь простой.
Приставил пистолет ко лбу Каспера и усилил нажим ствола.
— Еще дернешься, завалю, — сказал, и понял, действительно нажму на спуск. Злости на этих придурков столько, голыми руками порвал бы, — Ты тоже, Третьяк, давай бери себя в руки, не девочка, — скомандовал, тот медленно оторвал руки от шеи Каспера, развел их, выставив перед собой ладонями вперед, а рожа злобная. Медленно встал, сделал шаг назад.
— Успокоился? Или веса в мозги добавить? — обратился я уже к рейдеру.
Тот, с ненавистью буравя меня взглядом, кивнул.
— Это хорошо!
Я убрал пистолет от его головы, но не спешил прятать оружие в кобуру, наоборот, держал так, в любую секунду готов открыть огонь.
Водила, срываясь на мат, докладывал в общий о том, что произошло. В его интерпретации история с дракой звучала довольно коротко, но очень емко: «Гранит, эти мудаки ебнулись!».
Каспер не сделал попытки потянуться за оружием, вполне возможно этого и ждал крестный, чтобы пристрелить того со спокойно совестью, а лишь сплюнул кровавую слюну, вытер губы тыльной стороной ладони:
— Запомни, Каспер, мы не закончили, — опять влез Третьяк. Вот что неймется товарищу?
— Запомню, я хорошо это запомню! — тот смерил крестного злым и каким-то мечтательным взглядом. С другой стороны все ясно, врагами стали настоящими, и в случае чего тот же Каспер в спину выстрелит Третьяку. Про последнего не знаю, непонятно до сих пор, что за игры он затеял и для чего. Когда же неясна конечная или промежуточная цель действий другого человека — ошибиться легче легкого.
— И правильно! Хоронить мужика ты тоже будешь. И еще примета есть, кто обидит свежака, тот долго не проживет. Вот и посмотрим, как она действуют или нет, суеверия это или же Законы нашего существования, — крестный победно осклабился.
— Ты бы пасть захлопнул, а?! — начал снова заводиться Каспер, но видимо отметив, что силы неравны, замолчал. Впрочем, Третьяк тоже не сказал больше ничего.