– Это ты-то беззащитная женщина? Чего ты хочешь, Максин? Если ты явилась сюда позлорадствовать, то лучше сразу убирайся.
Она и бровью не повела:
– Позлорадствовать? У меня и в мыслях не было. Ты не отвечал на мои письма, и потому мне ничего не оставалось, как лично встретиться с тобой. Я собиралась навестить тебя в Лондоне, но, узнав, что ты здесь, решила взглянуть на дом, где, как ни странно это звучит, я некоторое время была счастлива. Видишь ли, я немного поиздержалась и приехала попросить у тебя денег, Лукас.
Лукас едва заметно улыбнулся.
– Что ж, это меня совсем не удивляет, – презрительно откликнулся он. – Ты всегда была жадной, Максин. Самой жадной женщиной из тех, кого я знал. На мгновение мне показалось, что ты приехала повидать наших детей, хотя, судя по всему, ты забыла, что у нас есть дочери.
– Дети! – возмущенно воскликнула она. – Тебя по-прежнему волнуют только дети? – В ее глазах вспыхнул гнев. – Я приехала не для того, чтобы обсуждать детей, Лукас, и не стану притворяться.
Не сомневаюсь, что они здоровы и о них хорошо заботятся.
– Тебе всегда было наплевать на детей, правда, Максин? Они были для тебя тяжелым бременем, цепями, приковывавшими тебя к дому. Они мешали тебе заниматься тем, что ты любила больше всего на свете, – искать удовольствия. Да поможет им Бог, когда они станут старше и узнают, что мать бросила их, узнают, что их мать – бездушная женщина, лишенная элементарных приличий, которая считала, что деньги и светские развлечения – это все, что имеет значение в жизни. Стивен был глуп и недальновиден, поэтому ты смогла заманить его в свои сети, как и многих других. Если бы у него была хоть капля здравого смысла, он бы вышвырнул тебя вон.
Лукасу почудилось, что на загадочном лице Максин вспыхнули обида и боль, но в следующее мгновение от них не осталось и следа.
– Всегда хорошо там, где нас нет. Сначала со Стивеном было очень даже неплохо. Его смерть – большое несчастье.
– Неужели? – огрызнулся он. – Он ведь оставил мне столько проблем.
– Я очень сожалею, Лукас. Я не хотела, чтобы все так сложилось.
– Сожалеешь? Я не собираюсь слушать извинения, потому что такие вещи не прощают. Попробуй попросить прощения у дочерей. Если сможешь. Я пустил тебя в свой дом только потому, что ты их мать. Судя по всему, ты решила бросить своего нынешнего любовника, сэра Альфреда Хаттона, который не только годится тебе в отцы, но к тому же, как оказалось, беден как церковная мышь? Возможно, тебе стоит вернуться к родителям. Разве они не примут тебя обратно? Разве ты не их любимая дочь?