Дурная кровь (Даль) - страница 62

Пожилой мужчина что-то тихо говорит и нагибается за вторым шприцем. Когда он склоняется над сидящим, чтобы ввести иглу в нужное место, ему на лицо вдруг попадает неизвестно откуда взявшийся луч света. Отчетливо становятся видны черты лица.

От неожиданности он вздрагивает. Коробки падают.

Пожилой мужчина замирает. Поворачивается на звук, кладет шприц на пол. Двигается навстречу непрошеному гостю.

“Пора”, — думает он и выбирается из своего убежища.

10

Движение микроавтобуса напоминало парение летучей мыши по темному ночному небу. Глаза хорошо видели в темноте, чувства были обострены.

Или летучие мыши не парят?

И вообще, видят ли они в темноте?

Последний бокал виски явно был лишним.

— Где мы, черт побери, находимся?

— Матте, блин, куда ты нас завез?

— Ё-пэ-рэ-сэ-тэ! По-моему, это падающая башня! Ты нас что, в Испанию завез?

— В Италию, в Италию стремлюсь душой и телом я!.. — Заткнись!

— Это обычная башня. Она никуда не падает, просто у тебя началось распадение мозга.

— Распадение мозга в Скарпнеке!

— Нет, падение микроавтобуса в Фрихамнене! Ну и техника вождения!

— Куда тебя несет, Матте!

Он оглянулся через плечо.

Сзади была куча мала. Весь завтрашний день уйдет на то, чтобы навести после них порядок… Бутылки вперемешку с клюшками для флорбола и посреди всего этого — темные фигуры пассажиров, напоминающие клубок змей, которые сплелись в скучном гомосексуальном порыве.

— Ердет, — объявил он. — Ты здесь живешь, Стеффе. Если еще не забыл.

— Ты, гад, уже сто раз вокруг Ердет объехал! Мы тебя больше за руль не пустим.

— Что ты хочешь, он шесть раз провалил экзамен по вождению!

— Давай уже выбирайся на дорогу! Я понимаю, что ты из Нюнесхамна, но хоть раз-то ты в Стокгольме был?

— Или хотя бы слышал про такой город?

— Здесь король живет. Слыхал про такого?

— А король во дворце живет? Или в Дроттнингхольме>[37]? Вопрос на засыпку.

— Тебе не все равно? Ты ему письмо хочешь послать?

— “Дорогой король, пришли, пожалуйста, несколько волос с лобка принцессы Виктории тоскующему холостяку из рабочей семьи”.

— Поворачивай! Поворачивай направо, трепло!

— Балда!

Ему надоело, и он из чистого упрямства повернул налево. Сзади раздался дружный рев:

— Ты, что, больной?!

— Охренел!

— Идиот!

Микроавтобус полз по маленькой узкой дороге, которая разветвлялась еще на четыре дороги, он выбрал первую попавшуюся, рискуя в следующий момент упереться в забор, охраняемый звероподобным мачо с сигарой во рту.

Этого не произошло. Зато впереди в пятидесяти метрах от них замаячила старая темная “вольво-комби”. Из выхлопной трубы вился дымок. Машина закрывала проезд.