Эта была похожа на прежнюю, как близнец. Ну и вокруг все было устроено вполне соответствующе. Разве что складки местности отличались, а с деревьями тут было совсем кисло. Ближе чем на пять сотен шагов от укрепления только отдельные, весьма чахлые деревца. Что вкупе с близостью Азова, до которого не далее четырех верст, представляло определенные проблемы. А значит, и начинать нужно с этой башни.
Перед рассветом третьего дня они наконец вернулись в расположение сотни. Отдохнув после изнурительного выхода, – а вымотались они изрядно, – приступили к детальной проработке плана штурма. Иван не мог себе позволить терять людей. Нет, понятно, что война, но ведь и воевать можно по-разному.
На следующую ночь лагерь стрельцов привычно погрузился в темноту. Не горели даже костры караульных. А незачем. Караульные службу должны нести, а не у костров греться. В общем-то ничего странного. Обычное дело для этих вновь прибывших.
Вот только поутру удивленные караульные казаки обнаружили, что стрелецкая стоянка опустела. Никого. Только истоптанная трава да следы от кострищ. Ни стрельцов, ни их лодок и двух больших плотов. Тихо ушли. По-воровски. Хм. Ну или по-казачьи. И где только наловчились…
Иван в очередной раз осмотрел подступы к укреплению. Н-да. Крепкий орешек, нечего сказать. Мудрить с атакой со стороны суши он не стал. Там нужно преодолеть не меньше пяти сотен шагов по открытому полю. Ну, практически открытому. В принципе подойти на расстояние одного броска – никаких сложностей.
Подкрасться ночью да засесть, благо в двухстах шагах от рва начинались густые и высокие заросли камыша да бурьяна. Вот только все это пространство сейчас представляет собой эдакое болото. А перед самим укреплением имеется еще и ров. Так что штурмовать в лоб – глупее не придумаешь.
Вот и решил Иван идти со стороны реки. Берега густо поросли камышом, и если подойти в ночь, то вполне можно укрыться поблизости от левобережной башни. И на лодках домчать удастся куда быстрее, чем бегом по болоту, и вопрос со рвом не стоит.
Карпов поднял вверх голову и взглянул в безоблачную синь. Э-эх! Какое здесь все же небо! Вот так взглянешь и залюбуешься. По реке разносится птичья разноголосица. Нет, это не они потревожили. Стрельцы тут еще с ночи и стараются вести себя тише воды ниже травы. Причем это не фигура речи. Казалось бы, почти полторы сотни человек, а слышно, как вода легонько плещется о борта каноэ.
Отдаленный хлопок. Другой. Потом еще один. И еще. Пока мина долетает до своей цели, миномет успевает выпустить четыре снаряда. И расчеты продолжают забрасывать в стволы все новые каплевидные мины. На дворик у башни обрушился самый настоящий ураганный обстрел. Все пространство покрывают облачка порохового дыма, смешанного с пылью. Местность оглашается гулкими разрывами, паническими криками и стенаниями раненых.