– Господа, – остановившись перед офицерами и изобразив легкий поклон, поприветствовал их француз. Потом перевел взгляд на Ивана: – Сотник Карпов, полусотенный Жабин, именем государя нашего Николая Дмитриевича вы оба арестованы. Сдайте ваши сабли.
– Интересно девки пляшут… – в сердцах выдал Фрол, не зная, как реагировать на происходящее.
Иван отступил на шаг, положив руку на рукоять тесака. Ему, конечно, была положена сабля. Как же иначе-то. Офицер. Вот только с ножичком он обращался куда как ловчее. Опять же, в походе всегда с карабином, к которому штык вовсе даже не лишний. Сабля же пока все еще не давалась в руки и для него являлась скорее церемониальным оружием. И к чему тогда таскать тяжесть, чай, не Москва – Керчь. Фраза де Вержи скорее была ритуалом. Впрочем, Артем-то как раз сабельку и носил.
Карпов встретился взглядом с полковником, и тот едва заметно качнул головой. Мол, не стоит. Ситуацию не переломить. К тому же преображенцы уже обступили стрельцов, лишая возможности что-либо предпринять. О помощи сотни нечего и мечтать. Да, они его боевые соратники, но не бунтовщики, а воины, дававшие присягу на верность государю.
– В чем нас обвиняют? – все же снимая с себя оружие, поинтересовался Иван.
Сейчас у него нет иного выхода. Но… Человек, пока живет, надеется. Вот и он надеялся. А что еще остается? Перспектива идти на дыбу не вдохновляла, но кто знает, может, и удастся еще вывернуться. А порешить себя всегда можно. Было бы желание. Он пусть и верующий, но не настолько, чтобы полностью отринуть самоубийство. К тому же можно ведь и вынудить себя убить. Словом, сейчас стоит принять ситуацию как она есть.
– В чем ваша вина и есть ли она, мне неведомо. Знаю только, что в отношении тебя и некоторых твоих подчиненных приказано учинить дознание.
– И чтобы нас арестовать, отправляют гвардейцев? Уж не государственную ли измену нам вменяют? И что значит некоторых моих подчиненных?
– Я только выполняю приказ государя. Сотник Копытов, вот приказ великой княгини де Вержи о твоем назначении. Прикажи вызвать стрельцов вот по этому списку, – не ответив Ивану, обратился Гастон к Фролу.
– Эка. Все из десятка, что ходил на Урал, – удивился казак. – А меня тогда чего ж не берете?
– То не нашего ума дело, сотник. Поспеши.
– Слушаюсь, господин полковник, – нехотя ответил Фрол и направился к казарме.
Хм. Не один направился, а в сопровождении пары десятков гвардейцев. Начнется ли там бойня? Нет. Не вариант. Не станут стрельцы противиться. Вот если бы это коснулось казаков, то дело иное. Эти своих могли и не выдать. Стрельцы же… Нечего о том и думать.