– Ну?
Взял со стола рюмку емкости не маленькой, повертел ее в руке, посмотрел сквозь нее на свет, дунул внутрь на невидимые пылинки. Потом глянул на запотевшую бутылку с прозрачной жидкостью: не то. Он что, пил водку? И так много? Руслан сказал: бутылка в сейфе. Ежедневные возлияния. Как странно. Вздохнул и сказал:
– Ты знаешь, мне что-то не хочется водки в такую жару.
– Да ты и в самом деле болен, бедненький, – пропела Леся. – Так чего ж тебе? Вина? Воды?
– Тоник хотя бы есть?
– Что? Тоник?
– Ну да. Или сок. Разбавить.
– Водку разбавить? Тебе?
– Послушай. Внимательно меня послушай, – пузырь закачался внутри, начал потихоньку подниматься к горлу. – Я перенес тяжелую болезнь. Меня ударили по голове и чем-то опоили. Большую часть своей жизни я забыл, остались только какие-то незначительные разрозненные детали. Я изо всех сил пытаюсь их собрать, пытаюсь вспомнить, кто я такой, чем жил, чем занимался, что чувствовал, что думал. И не надо мне без конца напоминать о старых привычках. Тем более не надо иронизировать. Ты женщина, и я этого не потерплю. Да, именно так, – повторил он с уверенностью. – Не потерплю, чтобы какая-то женщина смеялась над тем, что я ослаб и не могу делать то же, что и раньше. К примеру, пить водку.
– Какая-то женщина! Ох, – Леся, стараясь не тронуть помаду, прикрыла ладошкой рот. Обозначила удивление. – Я для тебя какая-то женщина! Да как ты можешь говорить такое, после того как… Ох! – Но потом сдержалась: – Ну хорошо. Так, может, мы с другого начнем? Это-то ты хоть помнишь?
Она подошла, обхватила его горячими руками, наклонилась, страстно поцеловала. Раз, другой, третий. Отстранилась и посмотрела в глаза. Он подумал: «Руслан прав, глаза у нее необыкновенные. Какие выразительные глаза! И как мне нравился такой вот, особый ее взгляд…» Он почувствовал сухость во рту, голова закружилась.
Перед глазами вдруг что-то вспыхнуло, завертелось огненным колесом. После рулетки, блондинки в красном, брюнетки в черном и поцелуев на переднем сиденье дорогой машины всплыло в памяти что-то неприятное. Лицо, да. Женское лицо. Красивая женщина. Но говорит она что-то злое. Кажется, она сделала ему больно. Она сказала что-то такое… Он отстранился, захватил Лесины руки:
– Подожди.
– Что случилось?
– Я хотел у тебя спросить. Перед тем как мы… – он замялся. Головокружение прошло, сердце больше не билось бешено в груди, руки постепенно остывали. А не надо такое говорить.
– Да?
– Ты сядь.
Она отошла, присела на краешек дивана, сложила руки на коленях, как девочка:
– Ну?
– У меня была машина?