Ариатар
— Вот это концовочка, вот это развязочка… — ошарашенно бормотал некромант-полукровка, наворачивая уже пятый круг вокруг кресла, где сидел, хмурясь с каждой минутой всё больше и больше, глава Академии некромантии. Он, в отличие от меня, как раз был тем, кто поддерживал монолог чёрного дракона, который длинными шагами мерил пространство, не в силах усидеть на месте. — Господин директор, а вы уверены, что это тот самый кинжал? Может, ошибочка вышла? Тётушка Ниэль никогда не смогла бы убить воспитанницу собственного сына… Хрдыр, да это звучит бредово даже в моём исполнении!
— Оружия из обсидиана не так уж и много в нашем мире, а ритуального так и подавно, — слегка качнул головой золотой дракон, смотря куда-то в одну точку. — Я слишком хорошо помню этот кинжал. К тому же Ариатар узнал руку Танориона. Это, несомненно, оружие Хелли.
Вместо ответа, я лишь сильнее сжал пальцами каменный подоконник, чувствуя, что он вот-вот не выдержит напора и рассыплется каменной крошкой, оседая на пол. Слишком уж сильны были эмоции внутри меня — намного сильнее тех, что я испытал, узнав о гибели своей воспитанницы.
Да, я, безусловно, узнал руку старшего брата, именно он если и не полностью, то всё же частично участвовал в создании ритуального кинжала, который я вытащил из груди Саминэ. Сейчас оружие лежало передо мной на подоконнике, и в то, что им могла воспользоваться моя собственная мать, я просто не верил. Я не мог допустить даже мысли об этом!
Меня медленно пожирала глухая ярость от догадки, что кто-то, возможно, хотел её подставить. Или же…
— Что случилось с этим кинжалом, Сеш’ъяр? — негромко спросил я, обращаясь к дракону и смотря на него через отражение в мутном от дождя стекле. Я пытался оставаться спокойным настолько, насколько это было возможно, но гнев и злость всё равно проявляли себя, растекаясь алым цветом на узоре моих глаз. — Где он был всё это время?
— Насколько я помню, он был утерян во время последней битвы в замке Эрратиана, — произнёс глава гильдии, постукивая длинными сухими пальцами по подлокотнику. — Ниэль лично вонзила его в сердце вампира, а Хантар де Шан отсёк ему голову сатаром по её просьбе. Тело сожгли вместе с замком и остальными трупами — кинжал никто не потрудился забрать. И о нём не было ничего известно… до сей поры.