-Я дома, - услышала я из прихожей.
Выйдя из кухни. я улыбнулась. На шее у Маркуса, как и всегда, когда он приходил домой, уже висела Машка, мешающая ему снимать обувь. Пересадив ребенка на шею, он подошел ко мне и поцеловал в щеку.
-Ты чего такая загадочная? - с улыбкой спросил меня мужчина.
Не зная, как сообщить ему это новость, я просто усадила Маркуса за обеденный стол и протянула ему тест на беременность. Замерев в ожидании, я наблюдала за тем, как брови Маркуса медленно сходятся на переносице.
-Машульчик, беги, поиграй у себя в комнате.
Отправив ребенка в свою комнату, он притянул меня к себе и усадил на колени.
-Ты не рад, - грустно констатировала я.
-Эль, не в этом дело. Я очень хочу, чтоб у нас был ребенок. Ты даже не представляешь на сколько я этого хочу. Но после операции прошло еще так мало времени, я боюсь, что может произойти отторжение трансплантата. Плюс ты принимаешь очень сильные препараты, а это тоже может сказаться на здоровье малыша.
Конечно, я все это знала и понимала, но зная, что внутри меня теперь растет маленькая жизнь, мне было очень тяжело решиться на такой тяжелый шаг, как аборт.
-Давай, завтра мы сходим Чащиной, что она об этом думает. А потом уже будет видно. Хорошо? Ну, не грусти, милая.
Весь оставшийся вечер Маркус ходил задумчивый, постоянно с кем-то переписывался и разговаривал по телефону на немецком. А на все мои вопросы только лишь загадочно улыбался.
На следующий день, мы с Маркусом отвезли Машку к его крестной и поехали в больницу. Только не в нашу. На мой немой вопрос в глазах, он пояснил:
-Я вчера переписывался со своим немецким товарищем, он координатор-трансплантолог. По счастливой случайности, здесь у него живет друг и держит свою небольшую, частную клинику. Вот как раз туда мы и едем.
Клиника находилась почти на окраине города, маленькая и уютная. Нас тут же подхватил этот самый друг товарища, который, оказывается, и Маркуса хорошо знал. Проведя мне всевозможные исследования, сделав УЗИ и изучив мой выписной эпикриз, он, наконец, вынес свой вердикт:
-Ну, что ж, дорогие мои, скажу вам так, попробовать можно и даже нужно. У Элеоноры прекрасные показатели, не было и малейшей угрозы отторжение, а это редкость и ты, Маркус, прекрасно это знаешь. Но нужно будет постоянное наблюдение, естественно. Контроль, контроль и еще раз контроль.
Маркус сжал мою руку, которую держал у себя в ладонях и улыбнулся уголком губ. А из моих глаз хлынули слезы. Я была непередаваемо рада, это чувство заполняло меня полностью и выливалось наружу в виде воды из глаз. Внутри меня было маленькое чудо. Я знала, что даже с пересаженным сердцем я не доживу до старости. Да что там, даже до пенсии. Но знать, что после тебя останется маленькая частичка тебя – это прекрасно.