Вскоре после того, как нам с Эдди исполнилось по девять лет, как-то раз я вернулась домой из школы и увидела, что мои родители носятся вверх и вниз по лестнице с коробками и пластиковыми пакетами. Эдди сидел в коридоре внутри большой картонной коробки, которая для него была кабиной самолета.
«Тревога, тревога! А-ва-рий-ная си-та-ция!» – повторял он.
Отец, держа под мышкой черный пакет для мусорного ведра, а в руках – маленькую коробочку, торжественно перешагнул через Эдди.
«Табло „Пристегнуть ремни“ включено», – сообщил он Эдди хорошо поставленным голосом стюарда.
«Мы переезжаем?» – спросила я, бросив на пол ранец и торопливо сняв туфли. Родители то и дело разговаривали о переезде.
«У нас перестановка», – ответил отец и кивком велел мне подняться на второй этаж. Все мои игрушки из спальни исчезли. Их место заняли грязные кроссовки и вонючие плавки Диллона.
«Где Джаспер?» – закричала я, заливаясь слезами.
Я не могла спать без лягушонка Джаспера, без его мягкой плюшевой шерстки.
«Он в твоей новой комнатке»!
Позади меня неожиданно появилась мама с охапкой одежды Диллона. Она бросила одежду на мою кровать и, пританцовывая, перебежала через коридор в комнату моего старшего брата.
Диллон сидел на кровати, строптиво скрестив руки на груди. Вид у него был обиженный.
Я повернулась к маме, озадаченно глядя на нее. Она села рядом с Диллоном и втащила меня к себе на колени. Диллон сказал, что я слишком большая, чтобы сидеть у мамочки на ручках, а я была совсем не против того, что мама меня обнимает. В такие моменты я была одна, почти совсем без Эдди.
«Мы подумали, что теперь ты уже большая и тебе нужна своя комната. Будет лучше, если мальчики будут жить вместе».
Диллон недовольно фыркнул.
«Это нечестно, – капризно выговорил он. – Я старший. Это у меня должна быть своя комната».
«Это ненадолго, Дил. Год-другой – и мы переедем в дом побольше этого».
«Эдди такой безалаберный. Он мне все испортит, переломает! А еще мне будет негде делать уроки».
На пороге появился отец. Он улыбнулся, глядя на нас, сидящих на кровати. Тени от его длинных ног легли острыми углами на дверную раму.
«Мы все сделаем для того, чтобы Эдди тебе не докучал, – сказал отец. – Уроки ты сможешь после школы делать здесь, а он в это время будет с нами, внизу».
«А вдруг я ночью захочу музыку послушать? Это нечестно!»
«А можно мне покрасить стены зеленой и серебряной краской? – спросила я.
Отец рассмеялся. Диллон вскочил и промчался мимо отца к выходу, по дороге свирепо пнув ногой свой скейтборд.
«Правда, пап. Можно?»